Маленьким пациентам Евгений Петрович часто напоминал богатыря – моложавый, плечистый, высокий, сильный. Облачённый в белый халат, черноволосый с поседевшими висками доктор напоминал детям супергероя, поэтому они охотно шли на приём. На сорок пять лет Орлов совершенно не выглядел – с ним по-прежнему заигрывали студентки мединститута, где он читал лекции время от времени, и молодые мамы своих пациентов. К тому же первую часть мероприятий, вместо него должны были осуществить ремонтные и клиринговые фирмы.
С Михаилом Александровичем, новый хозяин квартиры столкнулся в коридоре. Худые руки больного пациента мило и трепетно сжимали большое, деревянное распятие, которое на вид выглядело как очень раритетный предмет музейной выставки:
– Ваша жена была набожным человеком? – из вежливости поинтересовался Евгений Петрович, кивнув на распятие.
– Что? – смешно, как попугай, встрепенулся всем телом Михаил, – а, вы про это, – он приподнял запястье, разглядывая его со всех сторон своими серыми, грустными глазами, – да, моя дорогая Аня очень верила в Бога, но он ей не помог в трудный момент жизни.
– Что случилось?
– Не стоит, Евгений Петрович. Я понимаю, что ваши вопросы – простая вежливость по отношению ко мне, – старый хозяин довольно небрежно сунул распятие в карман потрёпанных брюк, – я итак отнял у вас непростительно много времени. Прощайте.
Михаил коротко кивнул головой, после чего, пропуская мимо себя грузчиков, вышел за дверь.
– Так что, Петрович, тебя долго гость-то будет ждать? – Цырен, выходя из зала, ещё больше сузил глаза, с осуждением глядя на хозяина квартиры.
– Какой гость? – совершенно не понял о ком идёт речь, Евгений.
– Молодая девушка ждёт приглашения в подъезде. Говорит, что она от агентства по недвижимости пришла, какую–то подпись надо. А вы тут расхаживаете туда-сюда!
– Я думал ты про Михаила…
– Какого Михаила? – Цырен даже повернул голову на бок, с подозрением рассматривая давнего знакомого.
– Ну, бывшего хозяина квартиры, – совершенно запутался в происходящем Евгений Петрович.
– А что с ним?
– Как что? – еле сдержал себя в руках врач, – вот я с ним разговаривал…
– Вы, что, шутить изволите? – Цырен улыбнулся, и в его чёрных зрачках заплясали весёлые чёртики, – ты не мог его видеть. Это невозможно.
– Ой, иди ты! – всё-таки психанул на знакомого Евгений Петрович, – как выйдешь в подъезд, скажи, что пусть в следующий раз не играет в вежливость, а сразу заходит в дом. Наглость – это хлеб в её работе.
– Без проблем, начальник! Так ты видел кого-то или нет?
– Скажи, что я в будущей спальне, – Орлов сделал вид, что не расслышал последний вопрос.
Стараясь охладить свой нрав, Евгений Петрович открыл скрипучую дверь, заходя в просторное, пустое