На некоторое время я наладила деревенский быт. Однажды я посмотрела на желтый сапфир, и мне показалось, что он недоволен моей жизнью. Или сапфиру не нравилась жизнь в деревне. Иногда сияние камня я воспринимала как живой отклик на свои беды. Как могла жить в деревне фрейлина царицы, дама из царской свиты? Не могла. И я вспомнила улана Олега. Я подумала, что если улан жив, то он меня еще любит.
Я назначила нового управляющего всеми деревнями и поехала в Северную столицу, прихватив с собой средства для существования в городе.
Первым делом я занялась ремонтом своего дома, потом обновила гардероб, после этого нашла Олега. Забыть первую любовь он еще не мог. Он к этому времени стал красивым и покладистым мужчиной. Жизнь его многому научила. Мы поженились и восстановили вторую квартиру.
Дочь Маша подросла, но мало походила на меня. Она не отличалась красотой и статностью, поэтому надежды на то, что она станет фрейлиной царицы, не было. Маша была похожа во всем на своего отца – Якова Тимофеевича. У нее не было вредных привычек, но и хороших было немного. Выдали Машу замуж за такого же спокойного парня, у которого не было особых желаний. Раньше ему желания диктовала мать, теперь – Маша, если сама она не ленилась чего-либо желать.
Оба они были меланхолики.
Дети выросли. Я вновь могла спокойно читать книги. Я с великим интересом прочитала книгу «История родов русского дворянства». К дворянам я себя относила, но очень хотелось найти предков в книге! Одно было жаль, что все дворяне исчислялись по мужской линии от владык из древнего рода. И если проследить всех бояр и князей до девятнадцатого века, в котором жила я, то получилось, что князья сами себя уничтожали из поколения в поколение.
Каким образом? Они с большим шиком выходили замуж и женились практически на родственниках в разных поколениях. Конечно, были и пришлые из других родов, но люди старались сохранить свой род по линии древнего рода.
Женщины, вышедшие замуж за людей из другого рода, исчезали из списков княжеских родов. Получалось, что чем дальше и больше просматривала книгу Катерина, тем все больше встречала рассказов о бесплодных мужчинах, сыновьях великих родов.
Некоторые княжеские рода сохранились, но очень чувствовалось, что история то и дело поворачивала вспять, чтобы найти предков всемогущих в другие времена. Фамилии постоянно изменялись несколько странным образом: из клички получалась фамилия целого рода. Я пришла к выводу, что прямых предков из древнего рода у меня точно нет, но боковые ветви я не исключала.
Олег не осуждал пристрастие Катерины к книгам,