У иглы была шляпка. Не плоская, а закругленная, напоминающая шляпку обойного гвоздя.
Круглая шляпка выглядела, как серебристое насекомое, прильнувшее к виску мэра. Игла служила зондом, в шляпке находилась электронная начинка, сложные наносхемы.
Незваный гость отвел ставшего покорным мэра к столу, выдвинул стул, приказал: «Садись».
Когда мэр сел, положив руки ладонями вверх на колени, незваный гость прошел к двери черного хода и открыл ее.
С крыльца в дом вошли женщина и девушка-подросток. Нэнси Поттер, сорока четырех лет, с начесанными светлыми волосами, и четырнадцатилетняя Ариэль. Двойники настоящих Нэнси и Ариэль – выращенные, запрограммированные и выпущенные в мир девятью днями ранее.
Нэнси тихонько закрыла дверь черного хода. Ариэль оглядела кухню, потом подняла глаза к потолку. Нэнси тоже посмотрела на потолок, а потом переглянулась с Ариэль.
Провожаемые взглядом двойника Эрскина Поттера, женщина и девушка вышли из кухни в коридор, к лестнице, ведущей на второй этаж. Ему нравилось, как грациозно и эффективно они двигались. Точно так же двигался бы он сам.
Он сел за стол напротив настоящего Эрскина Поттера, наставил на него пистолет и нажал на спусковой крючок. Устройство содержало только одну иглу. Второй выстрел являлся телеметрическим сигналом, который активировал электронику в головке иглы, начиная передачу информации в накопительный модуль в голове двойника.
И хотя незваный гость полностью контролировал происходящее на кухне, через его мозг проносились образы, выуженные из серого вещества мэра, потоки образов, в большинстве своем связанные и последовательные, частично разрозненные, касающиеся самых разных моментов его жизни.
Вместе с образами поступала информация: имена, фамилии, места, впечатления, обрывки разговоров, страхи и надежды. Он загружал в модуль воспоминания мэра со всеми свойственными им искажениями и разрывами.
По окончании этой сессии незваный гость вполне мог сойти за настоящего Эрскина Поттера даже среди его ближайших друзей. Он узнал бы всех, с кем когда-либо встречался Поттер, и смог бы подробно описать любую из их прошлых встреч.
Девяностоминутная сессия вызвала у него желание отлить. Он не мог сказать, почему так произошло, но желание было таким сильным, что он едва успел добраться до туалета на первом этаже, не обмочив штаны.
Когда новый – и облегчившийся – мэр вернулся на кухню, прежний все так же сидел у стола, его руки, ладонями вверх, лежали на коленях, на лице читалось изумление. Он не двигался, лишь губы непрерывно шевелились, произнося какие-то беззвучные слова.
Новый мэр помыл посуду, которую оставили в раковине, и разобрался с содержимым холодильника. Поставил всё, как положено, выбросил заплесневелый сыр и пинту сливок, срок использования которых истек уже десять дней назад.
Произошло это в 4:08:24. Его программа позволяла фиксировать время с точностью до