Троя. Генрих Шлиман

эти условия, а также подарил ему при отъезде все свои бараки в Гиссарлыке, поскольку это абсолютно честный человек, и в качестве казначея и мажордома в большом лагере в диком месте или в исследовательских экспедициях ему нет равных. Однако заработная плата была наименьшей выгодой, которую он получал от меня, поскольку имел еще огромные доходы с магазина, который держал от его имени его брат и где он продавал моим рабочим в кредит хлеб, табак и бренди: эти долги он всегда вычитал у них при оплате в субботу вечером.

      Я привез с собой из Афин великолепного слугу по имени Эдипус Пиромаллес, уроженца Занте, которому платил 2 фунта 16 шиллингов, а также кухарку по имени Иокаста, которая получала 1 фунт 12 шиллингов в месяц. У меня также был колесный мастер, который получал 9 фунтов в месяц, и плотник, который получал 4 фунта в месяц. Я привез с собой из Афин хорошего верхового коня, который прекрасно переносил все тяготы пятимесячной кампании, но в последнюю неделю не выдержал, так что мне пришлось оставить его там. Конюшни находились на южной стороне, напротив кладовой и каменной кухни.

      Мои рабочие инструменты состояли из сорока железных ломов, некоторые из них 2, 25 метра в длину и 0,05 метра в диаметре[24], двух домкратов; сотни больших железных лопат и стольких же мотыг; пятидесяти больших тяпок (которые я здесь называю их турецким словом «чапа»), таких, которые используют в виноградниках и которые были мне очень полезны при насыпании щебня в корзины; лебедки; 100 тачек, большинство из них – с железными колесами; двадцати тележек, которые тащил один человек и двое подталкивали сзади, а также нескольких тележек, запряженных лошадьми. Поскольку я должен был снабжать своих рабочих хорошей питьевой водой, у меня был рабочий и мальчик, которые были заняты исключительно тем, что приносили воду из ближайшего источника[25] на расстоянии 365 метров от Гиссарлыка. Работа мальчика была наполнять бочонки; мужчина грузил два бочонка сразу на осла и вел его к траншеям или баракам; воды потребляли так много, что в жаркую погоду он едва успевал принести достаточно воды, хотя одновременно использовалось десять бочонков.

      Экипировавшись и устроившись таким образом, я вновь начал раскопки 1 марта – со 150 рабочими, которых оставалось примерно столько же в ходе всех пяти месяцев троянской кампании 1882 года. Кроме того, я использовал большое количество бычьих упряжек и тележек. Ежедневная плата моим рабочим, которая сначала составляла 9 пиастров, или 1 шиллинг 7 пенсов, постепенно увеличивалась в ходе сезона и в горячие летние месяцы равнялась 11 и 12 пиастрам, то есть примерно 2 шиллингам. За телеги, запряженные быками и лошадьми, я платил по одному пиастру, то есть 2 ¹/₁₀ пенса за каждый груз. Работа регулярно начиналась на рассвете и продолжалась до заката. До 12 апреля никакого отдыха не позволялось, кроме одного часа на обед, однако, когда дни стали длиннее, после пасхальных праздников, я дал еще полчаса в 8.30 утра на завтрак: последний перерыв с 1 июня вырос