Чтоб не ушёл ни один из вас.
Миссия легата
Из сарматских степей возвращался легат,
Он не видел давно Pax Romana;
Голубые меха, и янтарь, и агат
Были даром Царей-наркоманов.
«Собираются вместе под сводом шатра
И бросают зелёное зелье
На горячие камни, на угли костра,
И в дыму продолжают веселье».
«Будь спокоен, о Август! Радей об одном:
Мир в Империи долго продлится,
Если будешь ты слать караваны с вином
На Дунай, где степная граница».
На Сицилии, в тени оливковых рощ,
Удалившись от Рима и власти
Опочил мой легат, а Империи мощь
Уменьшалась, при смене династий.
«Я слыхал, что Аттила не любит вина.
Оттого, что сильней опьяняет война».
Безумие, вышедшее из моря
Но есть и новые миры:
Они отмечены, наверно,
Разломами земной коры
И извержением инферно
Где вырождающихся рас
Сонм баснословных культов рабских —
Туда иду я, как Леграсс,
Среди разнузданных, арабских
Наркоторговцев, до поры
Рассеянных – без общей цели
И населяющих миры
Мультикультурного Марселя,
Где, знаю, демон войн покинет свой
Приют постылый, многовековой.
Анна Ревякина
(Донецк)
Вослед шипели: «Гордячка…»
Евдокия – дочь горняка и сама горнячка
обушком по-изотовски,
оставляя в земле полости,
на-гора поднимала гору,
поднимала город
с колен, на которые он не стал.
За кварталом квартал, за кристаллом кристалл.
«Крепи, – кричит Королёва-мать, —
мы крепки, нас никому не взять,
не размазать оземь, мы и есть земля,
земля Шубина, земля чёрного короля!»
Под косынкой косы – чёрное серебро.
Евдокия – не женщина, не косточка, не ребро.
Евдокия сама по себе хребет.
Говорила так: «Пашка-то наш поэт,
остальные рифмуют, но не до мяса и позвонков,
а у Иванова гляди, как отскакивает от зубов.
Не вешай нос, лампонос, прославишься через век,
будет время другой войны, будет в розах снег,
но уголь во все времена чернее чёрного, сам мрак.
Что стоишь и топчешься, заходи в барак!»
А в бараке свет изо всех щелей
да углы, что всех углов углей,
уголёк потрескивает в печи.
Сколько же в Донбассе ещё будет сволочи.
Осторожно, двери закрыты, водитель сосредоточен,
пассажиры смотрят в окна, как убегают обочины.
С шакальей улыбкой миномётчик выпустит мину,
громко крикнет «За Україну!»
Раньше за Украину пили, закусывали, а теперь убивают,
миномётчик улыбается миномёту, говорит: «Баю-баю…»
Спите, суки, босоногие сепары, русские пропагандоны,
а