Флот и власть в России. От Цусимы до Гражданской войны (1905–1921). Кирилл Назаренко

ввиду важности вопроса, согласен еще раз и окончательно обсудить схему преобразования М[орского] Ведомства]»[267].

      Во исполнение распоряжения министра схемы, обсуждавшиеся на совещании, особое мнение Л.А. Брусилова и резолюция И.М. Дикова были розданы бывшим членам совещания[268]. Позднее, весной 1908 г. было созвано еще одно совещание под председательством товарища морского министра И.Ф. Бострема, которое и должно было окончательно определить будущую схему управления морским ведомством. Без сомнения, эта резолюция морского министра являлась формой выговора начальнику МГШ. При этом, в целом, И.М. Диков относился к МГШ вполне корректно, о чем может свидетельствовать одна из его резолюций 26 мая 1906 г.: «Я рассчитываю получить освещение этого вопроса (о взаимоотношениях «плавающего флота» и портовых управлений. – К.Н.) от Генерального] Ш[таба], который до сих пор проявил так много инициативы, и энергии, и вполне объективного взгляда на все, что касается флота»[269].

      К 15 января 1908 г. в МГШ подготовили переработанный еще раз проект[270]. Изменения свелись к следующему: главный начальник флота и морского ведомства был переименован в морского министра, управляющий Морским министерством – в товарища морского министра (в одном из подготовительных вариантов он назван управляющим хозяйственной и технической частями Морского министерства), а начальник Главного управления ВМУЗ – в Инспектора ВМУЗ. За товарищем морского министра сохранялся личный всеподданнейший доклад в присутствии министра, ему подчинялись порты в хозяйственном отношении. Канцелярия Морского министерства и Медицинское управление, не упоминавшиеся в прежнем проекте МГШ, теперь подчинялись товарищу министра. Сделанные изменения надо признать косметическими и затрагивающими саму структуру управления в минимальной степени. Этот новый вариант проекта уже ничего не мог изменить.

      В результате споров о будущем устройстве морского ведомства личные отношения И.М. Дикова и Л.А. Брусилова к весне 1908 г. крайне обострились. Непримиримая позиция начальника МГШ сделала невозможной его совместную работу с морским министром. Поэтому отставка Л. А. Брусилова была инициирована И.М. Диковым. В личном письме, написанном 2 июня 1908 г., он просил Л. А. Брусилова подать рапорт об отставке с поста начальника МГШ «по болезни», обещая место младшего флагмана Балтийского флота. Заключала письмо красноречивая фраза: «Пишу Вам не как министр, а как старый знакомый, желающий Вам добра»[271]