– Ты прямо тут его убьешь? – в ужасе спросила Шолпан.
– А надо тут? – Шал подошел к Ермеку, достал из его кармана пистолет, осмотрел, проверив обойму с затвором, и сунул за пояс. – Отвезу в Тараз, сдам местным стражам порядка.
Он вышел на крыльцо и громко свистнул. Через несколько минут послышался размеренный цокот копыт и во двор вошел Са́быр.
– Жди! – бросил Шал послушному коню.
Вернувшись в комнату, убедился, что Шолпан не сдвинулась с места, а Ермек в себя еще не пришел, и прошел к столу с пулеметом. По-хозяйски осмотрел, отсоединил коробку с патронами, пробежался глазами по комнате и под столом нашел еще две коробки. Запасливый бычок, однако. Вояка, видать.
Отнес все на улицу, упаковав патроны в седельную сумку. «Семерка» лишней не будет, до другой валюты Каганат еще не додумался, а вот пулемет можно и сдать, чтобы не таскать его по степи, или выменять на нового коня, к примеру. А лучше кобылицу, чтобы Сабыру веселей было.
В комнате, где лежала связанная парочка, Шал увидел рассыпанные по подоконнику папиросы. С сомнением понюхал, ожидая ненавистный запах травы, так любимой наркоманами, и от удивления выругался. Самые настоящие папиросы, пусть и без названия, но из обычной папиросной бумаги. Одну закурил, остальные собрал в карман рубашки. Нечего таким добром разбрасываться, самому надо. Последний раз подобные пробовал месяц назад, и то отвалил за пачку несколько патронов, тянул ее очень долго, выкуривая по одной и только после еды. В Шымкенте пару лет назад наладили производство табачной продукции, засадив табаком целое поле на берегу Бадама. Сермяжная и прямолинейная крепость папирос была на любителя, но в сравнении с самосадом, которого на рынке можно сменять за патрон целый кисет, весьма приятной.
– Кучеряво живет нынче бандитский элемент, – он показал Шолпан зажженную папиросу.
– Я убью тебя! – пообещала женщина.
– Всегда пожалуйста. – Шал затянулся и от удовольствия закрыл глаза. Как там говорилось когда-то? И пусть весь мир подождет? Вот и пусть ждет.
Неспешно докурив, растоптал окурок сапогом, присел перед Ермеком и проверил пульс. Вдруг сдох, когда мордой о порог шваркнулся, и всю справедливость на нет свел. Нет, живой, но без сознания. Вздохнул, собираясь с силами, перевернул его и потащил к выходу потное тело. Тяжелый, падла. Шолпан тихонько завыла.
С трудом погрузив бесчувственного бандита на коня, вернулся в дом.
– Ну, что, Шолпан. Прощай. Советую за ум взяться и не водиться с подобными личностями. А то или они тебя прирежут, или милиция пристрелит за пособничество. Молодая же еще. Семью заведи. Или тебе нравится такая жизнь? Там с Ермеком, тут с Сагынтаем пупами потереться, да? – он пошевелил пальцами и подмигнул.
– Откуда ты знаешь? – заверещала Шолпан.
– Я,