Если человек совершил убийство, то единственной карой для него должна быть смерть, но не стоит платить жизнью за оскорбительное выражение, которое вырвалось у человека, разгоряченного вином, или же под влиянием ошибки, или вспышки страстей.
Когда по Моисееву закону назначалось бичевание, Бог запрещал, чтобы какой-нибудь человек получал больше сорока плетей; евреи же, щадя наказанного соплеменника, никогда не превышали тридцати девяти ударов; дуэлянт же может жесточайшим образом наказать своего несчастного противника, виновного в пустячном оскорблении.
Позор незаслуженного использования грубого языка и недостойных выражений ляжет только на того, кто позволил себе их, потому что любой человек, обладающий здравым смыслом, ценит другую личность за ее заслуги и не будет осуждать ее из-за невоспитанности, плохого характера или злобы какого-то человека. Также нельзя ожидать, что он будет учить хорошим манерам того, кто нуждается в них, и общество не возлагает на него такую обязанность. Оскорбленный человек может защитить себя с помощью свидетельств или показаний об этом случае; но скорее всего, он не сможет сделать этого, вызвав обидчика на дуэль, потому что виновник всегда более готов драться на дуэли, чем невиновный.
Дуэль противоречит интересам меня, моей семьи, моей страны, ее морали и религии.
Я могу получить рану, после которой жизнь станет для меня тяжкой ношей, или же лишу родителей, брата, сестру, жену или ребенка своей поддержки и защиты. Как ни печально, но я могу тяжело ранить или убить моего несчастного противника, покарав его ни в чем не повинных родителей, жену или ребенка; и кто даст мне утешение, когда я задумаюсь о судьбе своего противника.
История хранит много примеров, когда своевременная энергия одного человека спасала его страну от неминуемого разрушения, и, может быть, я проживу еще достаточно долго, чтобы принести какую-то пользу. Если Вашингтон или Нельсон в молодости пали бы жертвами этого зла, как велика была бы потеря для Америки или Англии!
Фемистокл, великий афинянин, которого справедливо называли любимцем всей страны, когда на общественном совете едва не получил удар от Эврибиада, предпочел интересы общества своему желанию ответить на оскорбление; Аристид, хотя и был изгнан афинянами, узнав, что греки у острова Саламин испытывают давление персидского флота, великодушно обратился к Фемистоклу и, дав понять, что не считает его врагом, предложил свои ценные советы ради общественного блага и сказал, что спорить они должны лишь о том, кто лучше послужит своей стране.
Цезарь приводит другой интересный случай. Тит Пулфио и Люций Варенус, два центуриона его армии, серьезно поссорились; но вместо того чтобы стремиться к мести на дуэли, они стали прилагать усилия, чтобы превзойти друг друга в отваге в ходе войны против галлов, и, когда им обоим угрожала серьезная опасность,