Долг сущ. – Остроумная замена цепей и бича надсмотрщика.
В аквариуме рыбе неуютно:
Вокруг нее – прозрачная стена.
В нее она все тычется, как будто
Понять пытается, куда заключена.
Так и должник. Хоть стен не видно тоже,
А так теснят, что невозможно жить.
Он вертится, он мечется, но все же
Находит способ долг свой погасить.
Должник сущ. – Тот, кто, заведя себе долг, холит его и лелеет. Когда-то очень давно слово это означало не того, кто берет в долг, а того, кто дает. Поэтому ясно, почему в головах закоснелых должников активы до сих пор путаются с пассивами.
Долгожитель сущ. – Тот, о ком боги позабыли, почему он и прожил долгие годы. История изобилует примерами долгожительства, начиная с Мафусаила, хотя далеко не все случаи долгожительства снискали такую широкую известность. Калабрийский крестьянин по имени Колони, родившийся в 1753 году, прожил так долго, что сподобился увидеть первые проблески всеобщего мира. Сканавиус рассказывает, что знавал некоего архиепископа, который был так стар, что помнил времена, когда еще не заслуживал виселицы. В 1566 году торговец полотном из Бристоля, что в Англии, заявил, что прожил уже пять сотен лет и что за все эти годы ни разу не солгал. Примеры долголетия встречаются и в нашей стране. Сенатор Чонси Депю настолько стар, что никогда не ошибается. Редактор «Американца», газеты, издаваемой в Нью-Йорке, помнит еще те времена, когда был простым мошенником. Президент Соединенных Штатов родился так давно, что многие из друзей его юности сделали успешные карьеры на политическом и военном поприщах, не обладая при этом ни талантами, ни заслугами. Следующие стихи были написаны долгожителем:
Когда я был молод, весь мир был хорош,
И солнце вседневно светило,
И воздух на воздух был больше похож.
Смеялся я – весело было.
Тогда анекдоты все были свежи,
Решенья властей – справедливы,
Политики не опускались до лжи,
И женщины были правдивы.
В газетах писали лишь правду одну,
Супруга гордилась супругом.
Любили мы се€мью свою и страну,
И вежливы были друг с другом.
Тепло было летом, зимой падал снег,
Год длился и длился, и длился.
Теперь лишь начнется – и вмиг его нет!
Да, к худшему мир изменился.
Тогда мои мускулы были крепки,
Оскал – ослепительно белым.
Без хруста я стискивать мог кулаки,
И не донимали прострелы.
Всё ныне, похоже, вступило в комплот.
Чтоб не было больше мне жизни:
Из зеркала смотрит какой-то урод,
И эти еще… ревматизмы.
То в печени колет, то сердце болит,
Бессонницы мучат