Сунув блокнот за пазуху, Сергей пристроился к поднимающимся.
Сверху послышался какой-то стук… Громкий шёпот: «Берегись, братва…» И снова осторожный подъём. На последней площадке четвёртого этажа было пусто. Железная лесенка вела к закрытому люку. Матрос, ловко взобравшись по ней, попытался открыть люк. Соскользнул к своим. Шёпотом: «Надо б с чёрного хода посмотреть».
Сергей, поднявшись на площадку, столкнулся лицом к лицу с владельцем пышных бакенбард. Замер.
– Товарищи, а он тут. Провокатор!
– Тот самый?
– Однозначно.
– Кокнуть гада!
– Ну, зачем. Он ведь и упасть может.
– Да что вы, гос… товарищи…
– Эй, там, в трюме, – прогудел матрос в лестничный пролёт. – Полундра!
Сергей вцепился в перила мёртвой хваткой, отбиваясь ногами. Кто-то грубо отодрал его руку от перил, кто-то схватил за ногу… С ужасом Сергей увидел перед собой пропасть…
Сверху приоткрылся люк. Выдвинулось из щели дуло маузера. Прозвучали подряд пять выстрелов Люк захлопнулся. Владелец баков, пошатнувшись, рухнул в провал. Сергей кубарем покатился по лестнице. Матросы, лёжа, начали палить в люк. Сергей поднялся и огромными прыжками, держась рукой за перила, бросился вниз. В ушах гремели выстрелы. Казалось, что стреляют ему в спину.
Сергей подошёл к высокой металлической ограде дачи. Ворота были открыты. Широкая короткая аллея вела к парадному крыльцу с колоннами. Она раздваивалась, огибая роскошную клумбу, увенчанную неработающим фонтаном.
«Убежище больше князя, чем анархиста», – подумал Сергей. Ему была назначена встреча на этот час. Перед крыльцом стоял крупный блестящий, как лакированный башмак, тёмно-синий «Паккард». За рулём сидел шофёр в военной форме и с очками на лбу. Значит, у Кропоткина был важный гость.
В просторной полукруглой прихожей, украшенной мраморной статуей, его встретила Софья Григорьевна Кропоткина – невысокая женщина средних лет с тонкими чертами лица, умными карими глазами и волнистыми волосами, тронутыми сединой.
– Вы корреспондент? – спросила она. – Простите, вам придётся подождать. У Петра Алексеевича сейчас Керенский.
Молодой человек в военной форме с маузером у пояса внимательно оглядел Сергея. Спросил: «От какой газеты, товарищ?»
Сергей и Софья Григорьевна поднялись на второй этаж. Там стоял ещё один военный, постарше. Сергей, достав блокнот, устроился на диванчике возле бочки с пальмой.
Открылась дверь. Появился Керенский – в полувоенном френче, подтянутый, стройный. Вид у него был раздосадованный. За ним вышел Кропоткин. Внешность князя заставляла отбросить литературные штампы о «благородных тонких чертах лица, свидетельствующих о древности рода». В родовитости Петру Алексеевичу нельзя было отказать. Но никакая «порода», ясно заметная у собак или лошадей, в его облике не замечалась.
Невысокий, плотный старик. Крупная лысая голова с двумя пучками седых волос