У дверей Регии – Тронного зала – Турбон остановился. Тут же из-за колонн вышел магистр дворцовой службы в белоснежной тоге с широкой пурпурной полосой, величавый и преисполненный достоинства.
– Префект Марций Турбон? – спросил он вполголоса.
– Как видишь, – сухо ответил Марций. – Доложи величайшему, что я прибыл и жду его приказаний.
Магистр молча развернулся и скрылся за колоннами. А префект остался скучать в ожидании вызова, слушать далекие гулкие шаги и разглядывать створки гигантских дверей. Полированное дерево, из которого их сделали еще при Веспасиане, совершенно не было видно под инкрустациями из слоновой и черепаховой кости, лазурита и малахита, золотых и серебряных накладок. Не дверь, а ювелирное украшение. А как же иначе? Ведь эти створки открывались в тронный зал, где северные варвары или чужеземцы с Востока могли лицезреть самого принцепса, первого доминуса[50] Великого Рима!
Префект задумался. Адриан никогда не звал его по пустякам. В последний раз Марций докладывал об успешной ликвидации «врага государства и народа римского» Каара по прозвищу Зухос, виновника многих бед и несчастий, едва не завладевшего Египтом. Это было на прошлой неделе. Что его ждет сегодня? Марций усмехнулся. Пока что судьба вела его в гору, все выше и выше поднимая над низинами обычной жизни. А всё – благодаря близкому знакомству с Адрианом. Мог ли Квинт Марций Турбон из города Эпидавр, незнатный уроженец Далмации, надеяться на то возвышение, которого достиг ныне? С будущим принцепсом он впервые встретился четырнадцать… нет, пятнадцать лет назад. Тогда Марций был примипилом во Втором Вспомогательном легионе, стоявшем в Аквинке. Публий Элий Адриан служил вместе с ним – трибуном-латиклавием.
За три года до своей смерти Траян назначил Турбона командующим Мизенским флотом, а через год направил в Кирену, где восставшие иудеи зверски убили двести тысяч жителей. Марций привел в Кирену флот и Седьмой Клавдиев легион и расправился с бунтовщиками не менее жестоко, а их вождя, Андрея Луку, распял. Траян оценил верного далматинца и сделал его прокуратором Мавритании Цезарейской. Должность была хлопотная, но занимал он ее недолго. Траян умер, новым принцепсом стал Адриан. И сразу же вспомнил о Марции. Адриан – человек недоверчивый, но, уж если ты доказал свою полезность и преданность, он тебя не забудет и не обойдет милостью. Правда, и дело поручит опасное и трудное до предела. Так и случилось. Адриан удостоил Марция повязок префекта Египта – для пущего величия – и бросил в Мезию и Дакию усмирять сарматов с роксоланами. Едва осела пыль над степью, едва кровь впиталась в землю, как Марция вызывают в Рим и поручают его заботам преторию. И что теперь? Он достиг вершин и наибольших почестей для человека всаднического сословия. Неужто Адриан продвигает своего человека еще выше? Посмотрим.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте