– Теперь ты мой навеки, – прошептала она. – Ты никогда не покинешь меня.
– Я буду счастлив вечно быть с тобой, – восхищенно ответил он. – И ты, возлюбленная моя, никогда не покидай меня. Умоляю. Ведь я обречен вечно любить тебя.
– Я никогда не покину тебя, – ответила она.
Так Мерлин покинул мир людей и навеки поселился вместе с Вивиан в Саду радости. Любовь победила мудрость.
В канонической версии этого рассказа Вивиен изображена иначе. В труде Гальфрида Монмутского и в «Смерти Артура» она злая колдунья, решившая повергнуть Мерлина. В некоторых романах она отождествляется с Нимуэй, а в других говорится о том, что она дочь Диона, известного, вероятно, также под именем Дилана, бретонского морского божества. В образе хозяйки озера она становится кормилицей Ланселота. Следовательно, ее с легкостью можно отнести к категории духов воды, похожих на корриган.
Но Мерлин – совершенно другой персонаж. Вероятно, история о его любви к Вивиен появилась довольно поздно и была предназначена для того, чтобы рассказать, какая судьба ждала его после событий, описываемых в легенде о короле Артуре. Недавно было сделано предположение, что, «если он относится к языческому периоду [кельтских верований], его, вероятно, считали идеалом волшебника или богом-покровителем волшебников».
Кэнона Мак-Каллоха рассмешил один из поздних выводов сэра Джона Риса о том, что Мерлин был «кельтским Зевсом». Более поздние его выводы кажутся не менее спорными. Не стоит забывать о том, что представление о Мерлине как архимаге Артура появляется в основном в поздних франко-нормандских источниках и кельтской традиции. Вероятно, в бретонском фольклоре существовал похожий на Мерлина персонаж. В частности, история его жизни повторяется в рассказе о Лайлокене из Жития святого Кентигерна. Исследование данной темы привело ученых к выводу о том, что легенда о Мерлине имеет композитный характер, она возникла в результате слияния различных традиций независимого происхождения, большинство из которых рассказывали бретонские барды и прорицатели. По сути, Мерлин – типичный кельтский друид или мудрец, и у нас нет ни малейших оснований для того, чтобы считать, будто его почитали как божество. Будучи легендарным предсказателем, он, очевидно, жил в период господства язычества, однако своей популярностью в романтической традиции он обязан в первую очередь Гальфриду Монмутскому.
Недалеко от Броселианда находится волшебный фонтан Барантон, укрытый холмами и окруженный непроходимыми лесами. Вот что пишет о нем автор XIII века: «О, как удивительны чудеса фонтана Броселианда! Если взять оттуда одну каплю и вылить ее на камень у потока, вода тотчас же превратится в пар, став большими облаками с градом. Воздух наполняется