С неприкаянностью медведя-шатуна, разбуженного от прекрасного сна слиянности с природой, он разрушал чужие жизни, жизни женщин, любивших его. Скоропалительная женитьба на Зинаиде Райх, которую он оставил в конце концов с двумя детьми, оставил в пожизненной растерянности и недоумении… Увлеченность Айседорой Дункан, связанная с экзотичностью отношений. В возрасте уже танцовщица с мировым именем испытывала к нему материнские чувства…
Что-то похожее на первую любовь проявилось к актрисе Августе Миклашевской, но ее спас, по-видимому, платонизм любви Есенина…
Любовная лирика Есенина – собирательна, она посвящена какой-то другой, не встреченной женщине…
Лидия Кашина, соседская дочь толстосума, замужняя с двумя детьми, считается прообразом Анны Снегиной. Но в поэме просвечивают черты и Анны Сардановской и других… Не встретил Есенин на земле среди женщин ни одной, своей, подобно создателю Экклезиаста…
Любовь Есенина – из другого измерения. В этом загадка его неслыханной популярности. До сих пор на его могиле ночуют бродяги и читают перевирая: «И глухо, как от подачки,/ Когда бросят ей камень в смех,/Покатились глаза собачьи /Золотыми звездами в снег…»
А сколько подражателей. В избах, в камерах тюрем и просто за студенческой скамьей Литинститута… У сердца – наколка «Не жалею, не заву, не плачу»… Есенин случаен в плеяде поэтов, даже самых лучших. Он другой, он – внуче Велесов.
Подобно двум следователям (добрый и злой), большевицкие главари то кнутом бухаринских статей, то пряником пытались приручить Душу России, они чувствовали, что выразитель ее именно Есенин. Не приручив – расправились… Жизнь Есенина – суть притча о судьбе России.
В северных губерниях про ненастье говорят:
Волцы задрали солнечко.
Стихотворения
Подражанье песне
Ты поила коня из горстей в поводу,
Отражаясь, березы ломались в пруду.
Я смотрел из окошка на синий платок,
Кудри черные змейно трепал ветерок.
Мне хотелось в мерцании пенистых струй
С алых губ твоих с болью сорвать поцелуй.
Но с лукавой улыбкой, брызнув на меня,
Унеслася ты вскачь, удилами звеня.
В пряже солнечных дней время выткало нить…
Мимо окон тебя понесли хоронить.
И под плач панихид, под кадильный канон,
Все мне чудился тихий раскованный звон.
[1910]
* * *
Выткался на озере алый свет зари.
На бору со звонами плачут глухари.
Плачет где-то иволга, схоронясь в дупло.
Только мне не плачется – на душе светло.
Знаю, выйдешь к вечеру за кольцо дорог,
Сядем в копны свежие под соседний стог.
Зацелую допьяна, изомну, как цвет,
Хмельному от радости пересуду нет.
Ты сама под ласками сбросишь шелк фаты,
Унесу я пьяную