b) К этому же этапу принадлежит и «Протрептик» («Увещание»). На самом деле это не диалог, а письмо Фемиссу Кипрскому. В этом сочинении Аристотель показывает себя приверженцем Платоновой теории Форм, а философом называет человека, созерцающего сами Формы, а не их имитацию. Вслед за учителем он подчеркивает бессмысленность накопления земных благ и называет жизнь в этом мире могилой для души, настоящая жизнь которой начинается только после смерти тела. Этот взгляд определенно свидетельствует о сильном влиянии Платоновых идей, поскольку в «Никомаховой этике» Аристотель уже говорит о земных благах как предпосылке по-настоящему счастливой жизни каждого человека и даже философа.
c) Вполне возможно, что в этот период были созданы и самые ранние части работ по логике, «Физики» и, вероятно, «О душе» (Книга Г). Поэтому если первоначальный вариант «Метафизики» (включая Книгу А) относится ко второму периоду творчества Аристотеля, то можно предположить, что «Физика» (Книга 2) была создана в течение его первого периода, поскольку в первой книге «Метафизики» имеются ссылки на «Физику» или, по крайней мере, излагаются начала теории причин. «Физика» распадается на две группы монографий, из которых две первые книги и Книга 7, вполне вероятно, были созданы в ранний период литературной деятельности Аристотеля.
2. Во второй период своего творчества Аристотель начал уже отходить от позиций Платона и стал критически относиться к учению, преподававшемуся в Академии. Он по-прежнему считает себя академиком, но его настороженное отношение к платонизму усиливается с каждым годом. Этот период представлен диалогом «О философии», в котором явное Платоново влияние сочетается с критикой его наиболее значимых теорий. И хотя Аристотель считает платонизм вершиной развития всей предшествующей философии (и этого мнения он придерживался всю жизнь), он критикует теорию Форм или Идей, по крайней мере ее последний вариант, созданный Платоном на склоне лет. «Если бы Идеи были не математическими числами, а числами какого-то другого рода, то мы не смогли бы их понять. Ибо кто способен понять число другого рода, по крайней мере среди большинства из нас?»2 Аналогичным образом, хотя Аристотель и был, в общих чертах, согласен с Платоновой теологией, в диалоге «О философии» уже появляется концепция Неподвижного перводвигателя; впрочем, Аристотель еще ничего не говорит здесь о многочисленных источниках движения, которые фигурируют в его метафизике более позднего времени. Он называет Космос или Небеса «видимым Богом», а этот термин появился под