На улице и правда прохладно, в сыром воздухе отчетливый запах горелой резины. Ну да, слабый ветерок тянет как раз со стороны базы. Все уже в сборе, как-то само собой вышло, что за главного – Седой.
– Значит так, идём тихо, бегунов вчера много здесь суетилось, чтоб не нарваться, смотрим во все глаза. Не растягиваемся, Молчун впереди, я замыкаю. Стрелять только в крайнем случае. Вроде всё.
Молчун шагнул к Атеисту, протянул топорик для разделки мяса.
– Держи, все лучше, чем с пустыми руками.
Седой хмыкнул:
– Где взял?
– Да вон в том доме на глаза попался, прихватил. Ты-то своего крестника вооружить не додумался.
– Кто ж знал…
До базы добрались без особых приключений. Пару раз попадались зараженные, но не слишком мутировавшие, потому стрелы из арбалета хватило, чтобы угомонить. Уже на подходе от едкого дыма запершило в горле, чадит до сих пор. Атеист не успел тогда толком разглядеть базу, сейчас же здесь виднелись груды кирпичей, обгоревших, изломанных в щепки досок. Кое-где ещё тянутся струйки бледно-жёлтого дыма, кругом воронки от взрывов, на кое-где уцелевших стенах бессчетные выщербины от осколков. Мясорубка, самая настоящая мясорубка. Атеист тяжело опустился на землю, стало трудно дышать. Не знал он этих людей, совсем не знал, а так погано на душе. Каково же остальным?
Седой подошёл, в руках два автомата, сунул молча один. Атеист так же молча взял, в первый и последний раз держал оружие на уроке НВП. Старый седой майор тогда говорил, что подобные знания обязательно пригодятся в жизни. Прав оказался…
Подошёл Ахмед, брякнулся на землю рядом с Атеистом, устало закурил. Чёрные кустистые брови хмурились всё сильнее, здоровая, как лопата, ладонь сжалась в кулак.
– Всех накрыли, всех… Сволочи…
Седой вздохнул, пальцы, сжимавшие автомат, побелели:
– Я одного не пойму.
Атеист поднял голову, вгляделся в хмурое лицо Седого.
– Чего?
– «Гробы» зашли точно на базу. Понимаешь, как будто на маяк шли.
– Хочешь сказать, кто-то нас сдал?
– Нет, как объяснить-то? Словно им кто-то подсвечивал цель. Понимаешь, вышли в определённую точку по прямой, отбомбились и тут же ушли. Даже не кружили, проверяя, тот ли это поселок или нет, если шли по карте. Тут, сам знаешь, с ориентирами нормальными туго, а поселков похожих хватает.
– Ну может, корректировщик где-то засел, вот и навел.
– Хрен его знает, может и так. О, Молчун какую-то железяку тащит. В сбор металлолома ударился, что ли?
– Узнаешь? – Молчун протянул Ахмеду кусок стального листа с рваными краями, почти квадратной формы шириной полметра.
– Ну, кусок брони. С этой, с «Газельки» трофейной.
– А теперь сюда глянь, – Молчун развернул лист ребром, на сколотом торце отчётливо вырисовывалось несколько круглых пятен медного цвета.
– Вот же мрази, – Ахмед задохнулся от злости, –