Через пять минут Алиса села в машину.
– Привет, – сказала она.
Я перелез к ней на заднее сиденье и попытался ее расцеловать. Мы поехали, но Алиса, вместо того чтобы целоваться со мной, пыталась спросить, как дела у Миши и всю это подобную вежливую ерунду.
– Эй, вашу мать, я твой будущий муж, а не он, – сказал я.
– А может быть, он, – сказала она.
– Хер вам на ворот, – сказал я.
Мы приехали на берег, красота, тучи, желтые листья, река внизу; Миша достал из бардачка баночку «Спрайта», с заготовленными необходимыми отверстиями. Он отломил кусочек от башика плана, кусочек на одну хапку, повернулся, передал Алисе баночку, она взяла, как это следует брать, изящно поднесла к лицу, Миша положил кусочек, поджег. Она глубоко втянула и задержала дым в себе. Миша отломил кусочек для меня, чуть побольше.
– Не жмись, не жмись, отцу нужно больше, – сказал я, – в любви и в курении наркотиков мне нет равных.
Алиса закашлялась, выпустила дым, а я сделал хапку. Миша отломил себе кусочек – совсем небольшой.
– Я сегодня уже курил, – сказал он в свое оправдание.
Потом мы с Алисой повторили процедуру еще по два или три раза, Миша сказал, что ему хватит. Его всегда быстро уносило с плана. Я же, как и Тимофей, мог скурить его целую тучу.
Вот я почувствовал легкость и головокружение, было приятно, меня отпустило ощущение, что в мой мозг впивается прищепка, ведь я уже полгода или больше, месяцев восемь, жил с постоянной головной болью. Пьяному или накуренному легче с этим справляться. Алиса вылезла из машины, встала в нескольких метрах впереди капота. Она смотрела на реку, осенний пейзаж, все дела, мы были на краю обрыва, а внизу – река. Алиса смотрела, любовалась, сливалась с природой, потом стала фотографировать на телефон вид на реку.
– Она похудела, – сказал Миша, – хорошо выглядит.
– Ага. Хорошо выглядит, она же чуть не умерла. Хотела с собой покончить.
– Я слышал. А когда это? – спросил Миша.
– Да еще год назад было.
Миша включил музыку. Я сделал еще хапку, и тут же закурил сигарету.
– Скажи лучше мне, – говорю, – ты помнишь, о чем она тебе рассказывала тогда?
– Что еще рассказывала? – спросил он. Хотя мне показалось, что он и так понял, о чем я. Я все же пояснил:
– Еще два года назад или больше, когда мы лазили все вместе, она рассказала тебе, а мне не стала? Я так понял, что ее изнасиловали?
Миша посмотрел на меня и посмотрел на Алису через стекло. Она все еще стояла снаружи, я не знаю, все стояла себе и смотрела в сторону горизонта, может, поняла, что отсюда, из машины, она будет выглядеть очень красивой и печальной и очень интересной и нежной, если будет так стоять над рекой и смотреть вдаль. Миша собирался мне сказать, что-то прикидывал в голове, я вдруг понял, что меня немного повело, даже не то чтобы немного, но Миша не успел сказать. Потому что Алиса вдруг пошла к нам, насмотрелась, натосковалась по мирам, по городам и странам, видимо. Я тут же вылез, раз поцеловал ее и встал, как солдатик-подхалим,