– Представьтесь, сударь!
– Старший лейтенант флота Александр Воронцов.
Секунда сменяет секунду, долгое, тянущееся, будто карамель на жаре, время. Наконец кто-то поднимается из-за укрытия – поверили…
– Мои до вас дошли?
– Дошли…
– Что с трехсотым?
– Когда отправляли, был жив…
Сколько душ погубило.
Напротив окно…
Развалины молчали – окутанные белым дымом дымовых шашек и вонью дизельного выхлопа, исхлестанные пулями, они больше не стреляли, не забирали жизни. Время развалин уходило. Безмолвно щерилась на окружающий мир дыра, прогрызенная ливнем снарядов на уровне третьего этажа, бессильно курились серым дымком мертвые провалы окон – там уже все отгорело, отстреляло, отумирало…
Человек в сером, с темными и кирпичного цвета пятнами комбинезоне, закрытый накидкой, представляющей собой самое настоящее произведение искусства – металлизированный слой для того, чтобы невозможно было обнаружить через тепловизор, объемная «бахрома» в виде осколков кирпичей, бетона и арматуры, внимательно наблюдал за происходящим во дворе, пытаясь уловить суть событий через космы белого дыма от шашек. Он располагался на первом этаже здания, которое обстреляли – в нарушение всех норм и канонов, предписывающих снайперу забираться как можно выше, занимать господствующую над местностью высоту. У него был и бинокль с ночным каналом, и винтовка с оптическим прицелом, но сейчас он наблюдал за ситуацией, не прибегая к помощи ни того, ни другого, просто глазами – потому что у русских могла быть лазерная система, сканирующая окрестности и обнаруживающая любой оптический прибор с линзами. Он был хитер и осторожен, он нарушал все каноны снайперской войны, он не доверял никому – и только поэтому он до сих пор оставался в живых. И намеревался оставаться в живых и дальше, он не был фанатиком, мечтающим умереть от пули кяфира и попасть в рай, где его ожидают семьдесят с лишним гурий. Он считал, что далеко не все сделал в этой жизни…
Совсем недалеко у него были припрятаны подлинные русские документы и комплект одежды. Было там даже полицейское удостоверение – рядового полицейского исправника. С этими документами, да в царящем бардаке, он твердо рассчитывал выскочить из кольца. Его охота на сегодняшний день завершилась…
Да, скверно вышло, скверно… Хорошо, что деньги вперед заплачены.
До сих пор не ушел он только потому, что хотел рассмотреть и запомнить того, по которому у него так и не представился шанс выстрелить и который ликвидировал сразу трех человек из его прикрытия. Насчет двоих он не беспокоился – обычные исламские экстремисты, фанатики, расходный материал. А вот третьего – своего постоянного корректировщика огня – ему было жаль, довольно долго вместе работали. Хотя после смерти Джеффри… И поэтому он хотел увидеть того, кто… нет, не переиграл его. Доставил ему проблемы.
Русский оказался совсем не таким, каким