Со смешанным чувством мы приветствовали прибытие нашего водителя и тягача. Мы отчаянно старались передислоцироваться, и сейчас тягач мог тащить тяжелое орудие. Однако мы прекрасно осознавали, что тягач навлек бы на себя дополнительный огонь с позиций противника. У меня в голове мелькнула мысль о том, чтобы бросить орудие и искать укрытия от вражеского огня, но столь же быстро я отбросил эту идею и сильнее налег на упряжь. Через несколько секунд, которые, как нам показалось, длились целую вечность, орудие было прицеплено к тягачу. Двигатель протестующе взревел, когда орудие стало рывками двигаться позади нас, подскакивая на неровностях дороги.
Русские перенесли огонь артиллерии ближе к своим позициям, и тяжелые фугасные снаряды теперь ложились гораздо ближе к нам, взрываясь в расположении наиболее выдвинувшихся вперед подразделений. Прилетавшие снаряды сотрясали землю у нас под ногами, и лишь с большим трудом сквозь звуки взрывов мы могли услышать выкрикиваемые команды.
7-я рота слева от нас вступила в тяжелый бой. По мере того как мы продвигались вперед, русские стали выбираться из своих укреплений и убегать через пшеничные поля в сторону Каргарлыка, находившегося на расстоянии около 500 метров. Наши передние пулеметные расчеты, стоя в траве по пояс, открыли огонь из «МГ-34». Пулеметные стволы упирались в плечи пулеметчиков, чтобы сохранять большой угол обстрела. Русские, которых косили пулеметные очереди, падали на землю и исчезали в колосьях пшеницы.
Наступая, мы попали под беспорядочный винтовочный огонь группы советских солдат, которые позже сдались, приближаясь к нам с поднятыми руками. На их лицах читались страх и усталость.
Задача дня – захватить железнодорожную насыпь, проходившую возле села, – была выполнена. За шесть часов тяжелого боя была захвачена территория в 12 квадратных километров, и я долго думал о том, насколько ничтожны эти 12 километров, – 12 километров необъятной страны, где перед нами от рассвета до заката простираются до горизонта невозделанные поля. Интересно, сколько еще таких «двенадцатикилометровых» битв нам предстоит вынести за время нашего похода в направлении, противоположном закату солнца?
Мы наткнулись на одного из наших убитых, неподвижно лежавшего в пыли на дороге; его каска все еще прочно держалась на голове, а невидящие глаза были устремлены в небо. Русским пленным немедленно нашли занятие – уносить раненых на полевой перевязочный пункт. В сопровождении наших легко раненных, идущих по обочине дороги, скорбная колонна двинулась туда, где располагался II батальон, по направлению к нашему тылу.
Так полк впервые вступил в схватку с врагом; мы понесли также первые потери и не ощущали радости победы. Чувство возбуждения быстро сменилось непреодолимым