Но не многие разделяли такие опасения. Флот в заливе выглядел внушительно. «Такой грозный вид, – восторженно писал в письме своей сестре один из сержантов, готовясь к погрузке на борт «Соннинга», – какого не видели со времен сотворения мира. Это невозможно описать словами… Я знаю, им с нами не справиться. Неудача просто невозможна».
Гавань представляла собой лес кораблей и судов разных классов. Между ними и берегом сновали юркие катера и десантные лодки, доставляя войска на борт транспортов и возвращаясь за новой партией запыленных солдат. На берегу, на недавно отстроенной каменной набережной терпеливо дожидались своей очереди женщины, заботам которых был доверен весь громоздкий багаж. К вечеру 6 сентября погрузка была почти закончена. На берегу оставалось еще довольно много женщин, которым не удалось тайком пробраться на корабли вслед за своими спутниками. В конце концов транспортные суда забрали и их. Ведь другого способа отправить их домой все равно не было.
На рассвете 7 сентября адмирал Дондас отдал приказ поднять якоря. Стояло ясное осеннее утро, с моря дул легкий бриз. Флаги и боевые знамена величественно колыхались на ветру. Пароходы взяли на буксир парусники, и длинный караван кораблей потянулся в открытое море.
Маршал Сент-Арно находился на борту парусника «Билль де Пари». Он устал дожидаться окончания погрузки англичан с их многочисленной кавалерией. 8 сентября к борту французского парусника подошел пароход «Карадок», на котором находился лорд Раглан. Предполагалось, что на этом пароходе состоится первая встреча на море командующих двух союзных армий. Однако французский маршал чувствовал себя недостаточно здоровым для того, чтобы самому отправиться на английский пароход, поэтому он пригласил англичанина в свою каюту. С другой стороны, Раглану было неловко с помощью единственной руки карабкаться на борт французского трехпалубника, поэтому вместо себя он отправил военного секретаря полковника Стила и командующего английской эскадрой адмирала Дондаса.
Когда полковник вошел в каюту Сент-Арно, тот сидел на своей койке. Французский маршал был настолько болен, что едва мог говорить. Вместо него в разговоре участвовали полковник Трошу и командующий французской эскадрой адмирал Гамлэн. Речь шла о выборе наиболее удобного участка на русском побережье для высадки войск. Было предложено три таких участка на выбор. Едва ворочая языком, Сент-Арно заявил, что заранее согласен с решением лорда Раглана.
Дискуссию продолжили на борту «Карадока». Французы предложили высадиться на побережье в 100 милях от Севастополя, с тем чтобы избежать прямого столкновения