Жаль, что некоторые люди думают, будто каждое из атрийских существ – людоед. Возможно, они бы избежали многих проблем, если бы не пытались их уничтожать при каждой встрече, думая, что у тех на уме только их мясо.
Потерявший от ужаса дар речи майор сначала стоял, ошарашенно вглядываясь в наклонившуюся к нему голову гельминта, а потом вдруг закричал, дважды в него выстрелил и бросился бежать. На ходу он чуть не сбил Кудесника, продолжающего изображать из себя памятник, и взлетел на камышовый островок. Раненый червь дернул щупальцами, издал пронзительный, чем-то напоминающий совиный писк и ушел обратно под землю. Вода и болотная жижа из воронки столбом взметнулись к небу, будто земля от мощного взрыва, облив бродягу с головы до ног.
Кудесник этого не видел, но, судя по тому, что суетившийся на островке майор стрелял в воду, воронка образовывалась в ближайшей к нему бочаге. Кудеснику не хотелось ему помогать, подсознательно он даже был рад тому, что так получилось, – будет знать, самонадеянный сукин сын, как играть в подобные игры и, главное, тыкать ему в спину пистолетом! Но вот есть же кое-что в человеке, что толкает его в подобных ситуациях на безрассудные поступки. И это совсем не чувство жалости. Скорее гораздо более редкое качество – способность поставить себя на место того, кто безнадежно попался в чьи-то когти. Ведь ты, окажись в подобной ситуации, хотел бы, чтобы тебе помогли, так же? Небось полжизни не задумываясь отдал бы – только пусть выручит кто, подаст руку помощи, хоть друг, хоть враг! И куда сразу деваются мысли, обычно возникающие, когда видишь, как кто-то влип по-крупному, вроде: «А-а, все равно уже не жилец, зачем лишний раз мне рисковать?» О себе ведь так не хочется думать, верно? Называть себя «не жилец» и безучастно махать рукой.
– Ох и дурак же я, – пробормотал Кудесник, бросаясь обратно. – Ох и дурак!
Следы их маршрута все еще оставались видны на поверхности, да и память еще, слава богу, не подводила. В двадцать раз быстрее, чем они продвигались вперед, Кудесник помчался назад. Не чуя под собой ног и не думая о том, скольких еще гельминтов может привлечь своим шумом, он оббежал светящуюся синим аномалию, перепрыгнул небольшой бочажок и, призвав оставшиеся силы, бросился к месту крушения.
– Черт! – выкрикнул он, приблизившись к месту назначения. – Черт! Черт! Черт! Твою мать!..
Вертолет