Битва Богов и смерть наша в том случае сбудется, если мы все так, как задумано, делать будем, и до Обура этого треклятого в срок, что назначили, дойдем. А если раньше мы поспеем, или вовсе то место стороной обойдем, то ведь не будет нас там, так?
– Ну. – кивнул Зугур.
– Вот и получается, что это уже не то, а другое будущее, а в нем все по другому случится! Не по Владыкиному!
– Так спешить тогда надо! – вагас хлопнул кулаком в рукавице о другую руку: – Спешить, торопиться, еще по снегу проскочить Обур, и не через устье идти, а ниже. Вот и обманем плохое будущее!
Шык покивал молча, потом сказал уже про другое:
– Спать давайте, други, пора уже. Время позднее, а если мы торопиться решили, то завтра пораньше вставать надо, и днем привалы сократить до малости.
Путники споро приготовили в снежной яме логово из лапника и шкур, улеглись, тесно прижавшись друг к другу, укрылись плащами. Вскоре Шык и Зугур уснули, а Луне все не спалось. Мерещились какие-то видения, проплывали чередой лица виденных в Лысой горе людей, то и дело являлся отец, молчаливый и кроткий, как всегда. Потом Луня представил себе Межзвездную Бездну, огромную, бескрайнюю, черную и холодную. Представил, как летит в ней Небесная Гора, приближаясь к Земле, и еще представил, как рассыпается она вдруг в прах, исчезает, сохраняя людям жизнь. Эх, кабы можно было ее вот так легко, одной мечтой развеять, на сколько проще все бы оказалось!
С тем и уснул Луня.
Утром путники проснулись под толстым слоем снега – оказалось, что после полуночи начался снегопад, заваливший все вокруг свежим пушистым снежком. По такому быстро бежать трудно – лызины проваливаются, а в мех на их нижней стороне набиваются снежинки и мешают идти.
Быстро перекусили, увязали мешки, Шык достал Чертеж и прикинул, сколько им еще идти до земель чудей. Выходило – всего ничего, день-два, не больше. Путники встали на лызунки и гуськом двинулись на полуночь и закат, а по правую руку от них, еще не видимое за заснеженными деревьями, вставало в морозной дымке багровое неяркое солнце.
На брошенное чудское селение, заваленное снегом по самые крыши, маленький отряд напоролся к середине следующего дня. Два десятка корой крытых избушек, выстроенных на огромных пнях, пара балаганов, изгородь вкруг – вот и все городище. И ни следа, ни зарубки – нет людей, ушли, давно и навсегда, судя по тому, что все, что можно было унести, с собой забрали.
– Вот так так! – удивленно протянул Зугур, сгибаясь в три погибели и заглядывая в крайнюю избу: – Одни стены! Кто ж их спугнул, сынов заячих? Уж мест-то – глуше не придумаешь, леса кругом чащобные, пеший еле-еле пройдет, а уж конному и вовсе не пролезть.
– А летом тут еще и болотина везде! – кивнул Шык: – Тут чудей точно никто не достал бы. Что ж за напасть, хотел бы я знать? Ладно, дальше побежим – больше узнаем. Нам, пожалуй, и все равно, встретим мы тех чудей, нет ли…
– В тепле-то хорошо бы переночивать хоть разок, а, дяденька? –