– Похоже, мистер Миллбэнк неравнодушен к тебе, – с лукавой улыбкой сказала она.
– Не говори глупостей, – вспыхнув, ответила Консуэло. Поклонник был ей нужен меньше всего на свете. Она собиралась вечно хранить верность памяти мужа и говорила об этом всем, кто соглашался слушать. Консуэло была не из тех вдов, которые стремятся вступить в повторный брак, а вот для Аннабелл муж был действительно необходим. – Просто он хорошо к нам относится, – решительно заявила Консуэло, уверенная в своей правоте. – К тому же Джосайя младше меня. Если он и проявляет к кому-то интерес, то именно к тебе. – Однако она была вынуждена признать, что в этом случае выдает желаемое за действительное. Миллбэнк непринужденно беседовал и с матерью, и с дочерью, но делал это дружески, без намека на флирт.
– Мама, я ему безразлична, – уверенно ответила Аннабелл. – А разница между вами составляет всего пять лет. Он действительно очень славный человек, но годится мне в отцы.
– Многие девушки твоего возраста выходят замуж за мужчин намного старше их, – возразила мать. – Побойся бога, он вовсе не стар. Насколько я знаю, ему тридцать восемь.
– Он гораздо больше подходит тебе! – Аннабелл весело рассмеялась и убежала с Горти.
Стоял жаркий летний день, и девушки собирались искупаться; Джеймс обещал присоединиться к ним позже. Вечером их соседи Скайлеры устраивали большой прием, на котором собирались присутствовать Джеймс, Горти и все их друзья. Все, кроме Аннабелл: ей и в голову не пришло просить разрешения у матери; она не хотела оставлять Консуэло одну на целый вечер.
Вечером они сидели на веранде, слушали музыку и видели отблески костров. Консуэло знала, что Скайлеры празднуют обручение одной из своих дочерей, и еще острее переживала за Аннабелл.
После приема к ним зашел возвращавшийся с приема Миллбэнк и принес в коробке два куска торта. Обе женщины были тронуты этим трогательным проявлением внимания. Джосайя выпил с ними лимонаду и попрощался, сказав, что его ждет гость – его товарищ по Гарварду Генри Орсон. Аннабелл оценила внимание Миллбэнка. Она не испытывала к нему романтического интереса. Но Джосайя напоминал Аннабелл брата, ей нравилось беседовать с ним; он безобидно поддразнивал ее так же, как Роберт, по которому она очень тосковала.
– Интересно, почему он не взял на прием своего гостя, – задумчиво промолвила Консуэло, убирая стаканы и кувшин с лимонадом.
– А вдруг это не друг, а подруга, – предположила со смехом Аннабелл. – Какая-нибудь неприличная женщина. Его любовница, – добавила она и фыркнула, когда мать гневно одернула ее. Учитывая воспитание и манеры Джосайи, представить такое было невозможно. Если у него действительно была любовница, он, скорее всего, не стал бы упоминать о ее приезде.
–