– Это когда ты стишок читал... – не то спросил, не то припомнил Данила.
– Вот-вот! Но я все делал в спешке и поэтому не знаю, куда мы перешли, в какой мир. Теперь нам с тобой надо найти обратный переход. К себе домой...
– А через тот, ну, через который мы сюда попали, нельзя?
– Нет, Данилка, тот переход схлопнулся. Его больше нет.
– А как же мы теперь искать будем? Ты знаешь, где искать?
– Пока не знаю. Надо немного осмотреться, расспросить местных жителей. Может, где-то есть место, в котором исчезают люди, звери или предметы. В общем, надо набрать информации, а затем, как ты говоришь, расставить акценты...
Данила задумчиво склонил голову набок, но по незатухающему блеску его глаз я понял, что он уже далеко от терзавших его растерянности и страха. У него появились надежда и цель. Правда, он не представлял себе всей сложности нашей задачи, но, может, это было и к лучшему.
– А теперь, дружок, пойдем помоем перед едой руки и физиономии, а также, как сказала твоя подружка, пописаем. – Я хлопнул Данилу по плечу.
Он поднял голову и почесал свой курносый носишко.
– Ага. Только я еще одно не понимаю. Если мы здесь будем искать переход несколько дней, мои мама и папа будут очень волноваться. Они же не знают, что у нас все в порядке!
Я улыбнулся: Данила очень точно «расставлял акценты».
– А вот эту проблему мы с тобой уже решили. Ты же слышал, я разговаривал перед нашим уходом. Этот человек – мой очень хороший друг. Он предупредит наших родных, что мы можем немного задержаться, чтобы они не волновались.
Он довольно улыбнулся и, схватив с одной из постелей полотенце, побежал к лестнице с криком:
– Кто второй – тот без компота!..
Я облегченно вздохнул и двинулся за ним. Что ж, теперь паренек будет воспринимать наше приключение, как каникулярное путешествие. Дай Бог, чтобы таким оно и оказалось.
Внизу никого не было, но пока мы с Данилой приводили себя в порядок, в столовой зазвякала посуда. Когда мы чистенькие и приглаженные вошли в столовую, Соня с матерью заканчивали накрывать на стол.
Кроме них в столовой находился маленький, сухонький, белый как лунь старик, с худым, заострившимся лицом и ясными, внимательными изумрудно-зелеными глазами. Он сидел в углу столовой в низком деревянном кресле, а на коленях у него покоилась толстая книга в темном переплете. Едва мы появились на пороге, он повернулся в нашу сторону и молча принялся нас разглядывать. При этом он гораздо больше внимания уделил Даниле. Тот, слегка смущенный таким вниманием со стороны незнакомого старика, прижался ко мне и притих. Несколько минут спустя старик так же молча перевел взгляд на меня, но лишь скользнул по моей фигуре глазами.
После проведенного осмотра он аккуратно заложил страницы закладкой, закрыл свою книгу и, поднявшись с кресла, вышел из комнаты.
Соня, до тех пор с важным видом сновавшая из кухни в столовую и обратно с различными тарелками