– Раттак, ты один или с отрядом? Где остальные ваши раттаки или люди?
Зверек, исподлобья покосившись на старика, шустро ткнул лапкой в сторону реки.
– Ххот, похоже, ты не один здесь такой умный: кто-то тоже догадался поискать там укрытие. Ну, давай, раттак, веди.
Отряд у раттака оказался невелик – под скалой нашелся один-единственный молоденький солдат. Разлегшись на комфортном ложе из веток и стеблей тростника, он баюкал ногу, закованную в лубки, и недолго удивлялся встрече с путниками – после вопроса старика разразился длиннейшим монологом, в котором поведал обо всех своих злоключениях. Бедняга даже представился не сразу, но потом поправился, пояснив, что его зовут Лал Паторак и он рядовой кавалерист разведывательного отряда. Причем перебить его было невозможно – он готов был продолжать свой рассказ до самого утра.
Отряд разведчиков, к которому принадлежал Лал, в ходе рейда по тылам Коалиции нарвался на неприятности и был разбит. Крошечная кучка спасшихся пыталась добраться до армии, оборонявшей столицу, но успеха не добилась – дорогу везде преграждали враги. Командовал выживший младший офицер – донис: шакин при раттаке Тибби, и именно он решил попробовать преодолеть хребты по опасным перевалам. С первым препятствием все получилось отлично – лишь пару лошадей потеряли, а вот в Скрамсоне не повезло: внизу нарвались на кавалерию Коалиции. Погоня, стрельба, потери – лишь единицы смогли укрыться в чаще. Но враг не прекращал преследования, собираясь гнать беглецов до самых снегов, и донис принял решение разделиться. Лал остался с ним, и далее они пробирались по горам втроем, считая раттака, на единственной лошади, которая вскоре сломала ногу. Пошли пешком, но надолго поход не растянулся – теперь настала очередь Паторака ломать ногу. В этом убежище они провели несколько дней, уничтожив все запасы продовольствия. Донис два дня назад отправился на поиски пропитания, оставив солдата под присмотром раттака. Но зверек вообще не слушался Лала, хотя не забывал приносить ему свежую воду и разную дрянь вроде личинок короеда, которых сам лопал с удовольствием. А еще раттак мешал спать своими заунывными свистящими песнями и грубо пресекал попытки солдата развести костер, из-за чего тот сильно мерз ночами.
– Уходя, донис натаскал мне дров от реки – хватит на несколько ночей. Но Тибби не дает мне к ним прикасаться! – чуть не плакал бедолага.
– А откуда у раттака снаряжение солдата Коалиции?
– Понятия не имею – можете его спросить, хотя он вам не ответит. Он и при донисе не очень-то рот разевал, а как тот пропал, так и вовсе молчит, будто пень. Позапрошлой ночью куда-то умчался, а вернулся под утро с винтовкой, патронными лентами, гранатой и краюхой ржаного хлеба. Я не сомневался, что все это имущество было у кого-то украдено, и очень боялся, что хозяева придут выяснять отношения. Тибби – очень ловкий вор, но вот разведчик не очень опытный – мог позабыть замести следы. Но вроде обошлось – никого демоны не принесли. Жаль, что хлеба мало было: я скорее от голода тут помру,