Мы сидели и пили; обнимались и клялись друг другу в любви на разных языках, пока за Кристианом не пришла жена. Худая, усталая на вид женщина по имени Хелена, которая упорно считала меня немцем. Она каждый вечер давала своему мужу определенный промежуток свободы, потом уводила спать. Как было и вчера. Кристиан, осознавший свою дозу, легко повиновался.
А мы остались с голландцами. Сколько я выпил с ними, уже не помню. По достижении некоторой общей дозы выпитого спиртного один или два лишних стакана уже ни играли в результате никакой роли. Однако если прикинуть время, то я думаю, что добавил еще стакана четыре. Воспользовавшись уходом Кристиана, я учил голландцев ругаться по-польски. Лаура была против сквернословия и всегда поднимала палец, означающий штрафное очко, когда у меня вырывалось английское ругательство; благо немецкий она не понимала. Польские же пришлись по вкусу всем, поскольку «холера ясна» я произносил очень нежным тоном.
Я умел нецензурно выражаться на неисчислимом количестве языков, включая идиш и татарский.
Но не хотел портить славных ребят слишком сильно.
Обычно на определенной стадии вечеринки голландцы просили меня спеть. Русские песни, в которых они поддерживали меня, имитируя непонятные звуки.
Но вчера ребят заинтересовало другое – им позарез захотелось пить наравне со мной.
Эту попытку они совершали неоднократно, почти сразу же сходя с дистанции. Но всякий раз повторяли. И вчера тоже, делая страшные глаза и ужасаясь, выпили по стакану чистого бренди. Запив его пивом, которое приносили с собой из города. Оно их вероятно, и добило.
В половине первого голландцы были абсолютно никакие. Мы нежно поцеловались с девушками, крепко обнялись с парнями.
Потом они схватились друг за друга и, напевая невнятную песню, пошли к себе спать.
А я поднялся в ночной бар на крышу.
Он функционировал круглые сутки и служил для турок средством получения дополнительных денег: здесь предлагали напитки иностранного производства. Которые облагались пошлиной и потому не входили в систему “All inclusive”. Бар работал for cash, то есть за наличные деньги. Для привлечения посетителей, здесь, конечно, имелись и жалкие бутылки со слабой турецкой водкой и пара фальшивых бочек с винами, что стояли в остальных барах.
Однако