Через пару секунд началась следующая медленная песня. Постояв в нерешительности, Аркашка склонился к Вике. И вдруг мне стало нестерпима сама мысль, что сейчас этот гаденыш точно так же схватит ее, Вику, которая недавно предлагала себя мне, и от которой я – возможно, будучи все-таки наивным дураком – отказался, храня святую верность своей жене…
– Ну что, Каша, в рот тебе дышло, – непринужденно сказал я, поднявшись и заступив ему путь. – Ножка-то твоя, видать, прошла уже, а?
Аркадий не ожидал от меня такого выпада. Он даже остановился, переводя взгляд с меня на Вику и обратно.
– Так ножка-то твоя не бобо? – повторил я уже громче.
– Если ты беременна, то это дело временно, – невпопад ответил за него Саша-К, не знавший подоплеки разговора, но желающий ввернуть веское слово. – А если не беременна – то это тоже временно.
Я грубо засмеялся, глядя в Аркашкины глаза.
Вика встала и выключила магнитофон.
– Э-эй, ты что?! – закричал мореход, продолжая крепко сжимать бедра маленькой Люды. – Что там случилось?!
– Магнитофон перегрелся, – резко ответила Вика, протягивая мне гитару. – Пусть лучше Женя споет.
– Да я устал, – попытался отказаться я; меня не устраивало, что мною обрываются танцы. – Пусть лучше народ танцует!
– Хочет народ танцевать? – строго спросила Вика, глядя в темноту.
Все молчали, чувствуя, как назревает внезапный конфликт.
Только Люда попыталась что-то пискнуть, но я даже не разобрал слов.
– А я хочу танцевать! – крикнул Аркадий, отталкивая Вику от магнитофона.
– Завтра ты у меня на агрегате потанцуешь!!! – заорал я, хватая его за руку. – Мать твою за обе ноги!!!
– Цирк уехал, клоуны остались, – вмешался Саша-К, уловив, что непонятное дело принимает серьезный оборот. – Аркадий, садись. Евгений, играй. Я заказываю первую песню.
Конфликт был потушен волей командира. Но игра сегодня мне как-то не давалась: то ли мучила злоба к Аркашке, то ли действительно устал. Хотя в сущности все оказывалось прозрачным: мне просто было некому петь. Катя так и не вернулась, как не появился и Славка. Вика, немного послушав, куда-то убежала: ее, насколько я успел понять, песни вообще абсолютно не трогали, и она попросила меня петь лишь для того, чтобы избавиться от Аркашкиного внимания. Три сидевшие у костра пары занимались только друг другом. Один Саша-К тихо смотрел на огонь – то ли слушал, то ли думал о чем-то своем, витая далеко отсюда.
И еще, даже во время пения в некоем тайном уголке моего сознания неприятно шевелилась подсказанная Викой мысль, что, возможно, не случайно Славка и Катя оба отсутствуют у костра…
В общем, сегодня я оказался не в форме. Поэтому, спев всего одну песню, я отставил гитару в сторону.
Геныч с Тамарой молча растаяли в темноте.
– Ладно,