Дело ясное – шпион.
Дельвиг кружит, как паук:
Нас подслушиваешь, друг?!
Пушкин смотрит: жаждет Дельвиг
Выжить с места мужика.
Не для славы, не для денег…
Ну, как тот намнет бока?!
Может, нам сплотить ряды,
Чтобы не было беды?
Разгулялись, разыгрались,
Пушкину – сам черт не брат.
Каждый хохмами богат.
«Вот так небыли и были!
Мы такими прежде были
Десять лет тому назад.
От декабрьских утрат
Измельчало ваше племя.
Вот такое это время!»
А мужик ушел меж тем
Не на время – насовсем.
День на даче
Счастливчик гений, баловень удачи:
Работа здесь – одна сплошная радость!
…Он жил в те дни на царскосельской даче,
На чуждый вкус – немыслимая сладость.
Он рано встал, трудился у стола,
Заказ царя – не мелочное дело.
Ну как мутить врагам не надоело,
Клеветникам России – нет числа!
Красавица-жена вернулась поздно –
Уже восток румянился алей.
И прокатился утренник бесслезно
По полукружьям царственных аллей.
Камин пылал, хотя стояло лето
(Любил он жар на африканский лад).
И листья, как ладошки эполета,
Шумели – шепелявый водопад.
– Устала? – Знаешь, Пушкин, нету мочи,
Ведь в танцах все берут с меня пример.
Хоть сделали бы ночи покороче…
– Как царь? – Он душка, истый кавалер.
– Пойдем пройдемся, покажу местечки,
Где лицеисты шастали гурьбой;
Там у пруда – забытые дощечки,
Хранящие предутренний покой…
– Устала я, мой Пушкин, нету силы,
Дозволь хотя бы дух перевести.
Прогулки в этот час никак не милы,
Уж ты меня, пожалуйста, прости.
– А вдруг мы повстречаем там царя?
– Ну что же в этом, строго говоря?
Лишь ты мой царь, хозяин, господин.
– Да точно ли? – Так точно, ты один.
Пойду сосну… Ой, слышишь стук копыт?
Кто это нашей улицей летит?
Гляди в окно… Ах, это Жоржик скачет,
Он одвуконь… Да что же это значит?!
– Мое почтенье, сударь! Как-нибудь
Хочу супругу вашу умыкнуть.
– Не насовсем? – Ах, что вы, на часок.
Проверим только рощу и лесок.
– Но видите ль, месье, она устала,
Едва вернулась с Аничкова бала.
– Ах, Пушкин, сон мой снялся как рукой,
И заодно простилась я с тоской.
– Хоть зонт возьми. – Дождь будет, Жорж? – Не будет.
– Поверю, пусть господь меня рассудит!
Конь для меня? – Он твой. – Какая прелесть!
(Они, похоже, уж давненько спелись!..)
В ушах остался ровный стук копыт
И ощущенье будущих обид.
Рассказ книгопродавца Смирдина
Мне Пушкин молвил как-то раз:
– Смирдин, нам повидаться надо.
Я кое-что тебе припас:
«Гусар»