Чувственные губы молодого человека тронула легкая циничная улыбка. Не успела мать со своим поклонником направиться через зеленеющий газон в беседку, как следом за ними вышел отец Джордана и, осмотревшись, помог выбраться леди Милберн, своему последнему увлечению.
– По всему видно, матушка обзавелась новым любовником, – саркастически бросил Джордан.
– Неужели? – отозвалась леди Харрингтон. – И кто же это?
– Ваш муж.
Джордан обернулся к женщине и изучающим взглядом впился в нее, словно пытаясь найти хоть какой-то признак удивления. Но, ничего не обнаружив, усмехнулся. На лице застыла привычная ироническая маска.
– Вы знали, что они должны встретиться в лабиринте, и этим вызван внезапный, ничем не объяснимый интерес ко мне и моей постели, не так ли?
Леди Харрингтон кивнула, неловко поежившись под неумолимым взором холодных серых глаз.
– Я подумала, – пробормотала она наконец, – что будет забавно, если бы и мы тоже… как это сказать… познакомились поближе. Но мой интерес к вам и вашей постели вовсе не столь уж внезапен, Джордан. Я так долго хотела вас. Теперь, когда ваша мать и мой муж наслаждаются друг другом, почему не получить то, чего я так желала? Не нахожу в этом ничего предосудительного.
Джордан промолчал, и Кэтрин кокетливо улыбнулась.
– Вы шокированы?
– Нет, – последовал бесстрастный ответ. – Я уже лет с восьми знал о романах матери и сомневаюсь, что какой-либо поступок женщины может меня шокировать. Говоря по правде, я несколько удивлен, что вы не устроили маленькое совместное свидание… я бы сказал, семейную встречу, – с намеренно оскорбительным высокомерием докончил Джордан.
– Ну вот, теперь вы сумели шокировать меня, – в притворном ужасе охнула женщина.
Джордан лениво протянул руку и приподнял подбородок Кэтрин, словно исследуя ее лицо жесткими, чересчур проницательными для своего возраста глазами.
– Вот в это почему-то верится с трудом.
Кэтрин, неожиданно смутившись, отняла руку от его груди и плотнее закуталась в простыню.
– Но, Джордан, я действительно не понимаю, почему вы смотрите на меня как на самое презренное существо в мире, – прошептала она с искренним недоумением. – Вы не женаты и не в силах понять, как невыносимо тосклива жизнь для всех нас. Без маленьких увлечений и супружеских измен мы просто сошли бы с ума от скуки.
Неподдельно трагические нотки в голосе женщины немного смягчили Джордана. Чувственный рот дернулся в пренебрежительной усмешке.
– Бедная душечка Кэтрин, – сухо заметил он, слегка проводя по ее щеке костяшками пальцев. – Что за жалкая участь у светских дам! С самого рождения у вас есть все на свете, и вам ни к чему трудиться, чтобы получить желаемое, да никто бы этого и не допустил. Мужчины считают вас своими игрушками, украшением гостиных и не позволяют упражнять ни ум, ни тело. У вас даже нет того, что стоило бы назвать честью, поскольку честь мужчины принадлежит ему, пока он способен ее защитить, ваша же – прячется между бедрами, и приходится отдавать ее первому же мужчине, который овладеет вами. Как несправедлива к вам жизнь! Неудивительно, что вы легкомысленны, распущенны, аморальны и так скучаете.
Кэтрин поколебалась, пораженная его словами, не вполне осознавая, сочувствует ли Джордан или попросту издевается, но тут же пожала плечами:
– Вы абсолютно правы.
Юноша с любопытством уставился на нее:
– И вам никогда не приходило в голову что-то изменить?
– Нет, – без обиняков призналась она.
– Преклоняюсь перед вашей честностью. Весьма редкая добродетель у слабого пола.
Непостижимое обаяние Джордана Таунсенда уже было предметом самых оживленных сплетен в обществе, и Кэтрин, глядя в эти циничные серые глаза, мгновенно почувствовала, что ее влечет к нему неведомо-притягательная сила. В его взгляде светились понимание, искорки юмора и неожиданная, не по годам, житейская мудрость. И не столько его необычайная внешность и неутомимость в постели, сколько именно эти качества делали его неотразимым для любой женщины. Джордан действительно понимал женщин, понимал ее, и хотя было очевидно, что он отнюдь не восхищался леди Харрингтон, зато принимал ее такой, какой она была на самом деле, со всеми слабостями и недостатками.
– Вы идете в постель, милорд?
– Нет, – мягко отказался Джордан.
– Почему?
– Я не умираю от тоски настолько, чтобы спать с женой любовника моей матери.
– Вы не… не слишком высокого мнения о женщинах, не так ли? – не сдержалась Кэтрин.
– Разве вы способны привести хотя бы один довод, чтобы убедить меня в обратном?
– Я… – Она прикусила губу и нерешительно покачала головой. – Нет… скорее всего