– Ну да. Ты способен только дать копытом по ребрам спящему.
– Просто твое унылое чувство юмора не может оценить все изящество моей невинной шутки.
Гуэрво вышел на крыльцо с луком, на который уже была натянута тетива. София, ободряюще улыбнувшись мне, скрылась за деревьями.
– Она скоро вернется, аэрго, и мы отправимся в дорогу, если ты, конечно, не против.
– Необдуманный поступок! – возопил боздухан, тараща глаза. – Вы чокнулись! Страж же сказал, что ни в чем нельзя быть уверенным.
– Поэтому мы и едем. Дело слишком серьезное, чтобы оставлять его на волю случая.
– И София поддерживает?! Где ее разум?! Рисковать собственными жизнями ради призрачной надежды найти душу, которая портит жизнь Файрварду! Этой ящерице-переростку!
– Ты-то чего кричишь? Не волнуйся, тебя никто с собой не берет.
– А я за вас, а не за себя волнуюсь! Помнишь, что случилось, когда туда сунулся Сиавр?! Нету больше Сиавра! А Фиал, который держал в страхе все побережье?! Приполз на двух лапах, потеряв четыре, и даже через пять лет не желает говорить о том, что там произошло! Оставили бы вы это дело, ребята! Я могу найти для вас куда более легкие способы умереть.
– С нами будет София, а она им не по зубам. Уже все решено, Зивий. Слово только за стражем.
Я пожал плечами:
– Ну раз все решено, значит, едем.
Зивий подавился воплем, стал плеваться слюной, негодуя. Он продолжил попытки убедить Гуэрво не лезть дьяволу в пасть.
София вернулась, когда солнце поднялось над деревьями. Вместе с ней пришли два человекоподобных существа, красивые лица которых были покрыты черными и рыжими пятнами. У них были удивительные уши, большие, похожие на рысьи, находящиеся в постоянном движении. Между собой незнакомцы переговаривались с помощью гортанных щелчков.
– Это шапри, у вас их называют адскими лесничими. Они отправятся с нами. – София представила мне незнакомцев.
Я слышал об этих иных существах лишь то, что они отличные охотники и следопыты. Шапри вели под уздцы тварей, больше всего напоминающих морских блох. Узкие, продолговатые серо-зеленые тела, с десяток тонких, длинных, шипастых ножек, жалкий намек на неразвившиеся крылья и нечто похожее на голову с россыпью изумрудных глазок и несколькими парами разномастных усов.
Пока я разглядывал этих диковинных созданий, София сходила в дом и вернулась одетая уже не в платье, а в темно-коричневый комбинезон из мягкой, облегающей мшистой ткани, а за ее спиной, на широком ремне, висел короткий посох из трех переплетенных ветвей, на концах которых распустились ярко-розовые цветы.
– Мы готовы, – сказал Гуэрво.
– Людвиг, поедешь со мной, – кивнула мне София, запрыгивая на спину блохи.
Изгиб хитинового панциря походил на седло, на нем было удобно сидеть. Как только я устроился, какая-то липкая дрянь, появившаяся на хитине, крепко приклеила меня к животному. Я дернулся, но встать не получилось.
– Эй! Так и должно быть?
– Это