– Да, батюшка. Ангелина Петровна Толкушина. Она тоже из Энска. Родительский дом ее рядышком с нашим, садами соседи. Замуж в Петербург вышла.
– А мужа ее не знаете как звать?
– Господь с вами, сударь, как же не знать, коли барышня моя каженный год, да по два разу в этом доме гостила! – собеседница даже махнула на следователя полной рукой. – Тимофей Григорьевич Толкушин, купец, солидный человек!
– Толкушин! Тимофей Григорьевич! – обрадовался следователь и откинулся на стуле, потирая бледные длинные кисти рук. – Так-так! Славно! Славно!
Матрена Филимоновна смотрела на собеседника с непониманием: чего уж тут славного? Она многое знала о Тимофее Григорьевиче такого, чему не порадуешься.
– Странное совпадение, – рассуждал вслух следователь. – Знаете ли вы, что стряслось с купцом Толкушиным?
– Откуда же нам знать, сударь, мы далеко, в глуши, до нас вести не сразу доходят! – пожала плечами собеседница, но как-то уверенности в ее голосе следователь не уловил.
– Он арестован по подозрению в убийстве своей любовницы, актрисы театра Изабеллы Кобцевой.
– Прости господи, доигрался! Седина в бороду, бес в ребро! Наказал бог! Наказал! – запальчиво воскликнула женщина и истово перекрестилась.
– Среди тех, кто служил в театре, упоминается и имя вашего таинственного господина Нелидова. Любопытное, однако, совпадение!
Следователь замолчал и задумался на несколько мгновений. Есть ли тут какая-нибудь связь? Придется побеседовать с этим странным литератором и с его возлюбленной.
– А теперь где Нелидов находится, в Энске?
– Не знаю, сударь, в том-то и дело, может, у себя в Грушевке, а может, он в Петербург подался. Только вы тут его и отыщите, да и арестуйте!
– Вот тебе раз! – изумился следователь. – Где же я его разыщу, и что я ему, с вашего позволения, скажу, на каком основании я его арестую? Нет, голубушка, уж коли вы пришли ко мне, так должны знать, что я за дело берусь обстоятельно. И если действительно в этой истории есть преступление, мы его будем расследовать. А для этого мне надо, по крайней мере, поговорить с госпожой Алтуховой. Так что в скором времени придется мне навестить ваш богом забытый Энск.
Когда Матрена Филимоновна ушла, переваливаясь с ноги на ногу, следователь отправился к родственнику, некогда служившему инспектором в Институте благородных девиц. Хорошевский – так звали кузена – имел богатую библиотеку и чрезвычайно подивился, когда Сердюков попросил у него на некоторое время том французских сказок. Вернувшись поздно вечером в одинокую холостяцкую квартиру, Константин Митрофанович наскоро проглотил ужин, оставленный кухаркой, и устроился читать. Было уже далеко за полночь, когда сон и усталость сморили следователя. Лампа едва горела, фитиль коптил, на стене дрожали тени. Книга выпала из рук, глаза закрылись сами собой. Сердюков спал и во сне видел ужасного графа по прозвищу Синяя Борода. Полицейскому