– Госпожа Вейн, – инспектор приблизился к Малике, которая продолжала стоять у злополучного столика, – я уже знаю, что вы – ведьма. Подозреваю, что вам ничего не стоило убить несчастного Арата одним взглядом, не говоря уже о большем.
– Но вы же читали письмо! Я приехала сюда именно потому, что ваш Арат меня пригласил.
– Да, призрак, – ухмыльнулся инспектор, – как же… Дело в том, уважаемая госпожа Вейн, что письмо это писано не Аратом.
– Что?!!
– Это не его почерк. Так что… не лучше ли вам чистосердечно…
– Вы с ума сошли, – Малика сложила руки на груди, – я не убивала этого человека. Мне незачем было его убивать, понимаете?
– Кто вас, ведьм, знает? – преданный слуга закона развел руками, – может, вам была необходима жертва для проведения особенно важного ритуала?
– Да вы, инспектор, просто болван. Слепой болван, – сказала ведьма и тут же об этом пожалела.
Это называлось «перейти на личности». Но, йоргговы уши, кто мог подумать, что в этой глуши в ведьмах все еще видят врагов?
«А чего ты ожидала, дорогуша? Это тебе не просвещенный Пражен, и не Академия. Это – просто Этерния… Со всеми вытекающими».
Инспектор наградил Малику испепеляющим взглядом и завел свою шарманку снова. Мол, пора бы признаться. Не убивали? А чем докажете? А с какой стати я должен нюхать труп? Вы за кого меня принимаете, госпожа Вейн? За идиота?
– Именно, – Малика обреченно вздохнула и с тоской поглядела в окно.
Над головами любопытных разгорался новый день месяца Сэлдим. Интересно, у них тут есть тюрьма?.. Или в Пражен повезут, закованной в цепи, выставленной на всеобщее обозрение?
– Вы просто не осознаете сложности своего положения, – вздохнул инспектор, – я буду вынужден…
И едва не подскочил на месте, когда со стороны входа донеслись крики:
– Дорогу! Дорогу его светлости!
– Йоргг! Я что, просил за ним посылать?!! – рявкнул страж порядка, – кого это туда понесло?..
Естественно, ответа он не дождался – кто ж признается? Малика с интересом воззрилась на двери. Толпа задрожала, словно заливное, затем неохотно раздвинулась.
И в холле «Кубка лунника» появилось новое действующее лицо, на которое даже инспектор поглядывал с опаской, а ведьма, как водится, с надеждой.
«Его светлость» оказался молодым худощавым мужчиной, чуть более бледным, чем бывают простые смертные весной, словно он недавно перенес тяжелую болезнь и как раз находился на пути к полному выздоровлению. Его лицо можно было назвать довольно приятным: высокий лоб, нервный нос с едва заметной горбинкой, красиво очерченные полные