«Ну почему, почему я не выгнал тех трех пропойц и не закрыл таверну, пока никто из этих не явился!» – мысленно простонал он, разглядывая через щель новоприбывших.
Собственно, большая часть этих прибывших ничем не отличалась от предыдущих. Те же коричневые мундиры и короткие мечи, те же нашивки «VI» на груди – впрочем, в подлинности как нашивок с мундирами, так и их владельцев Мэхил уже не на шутку сомневался. А вот их предводитель явно не имел никакого отношения к Шестому департаменту и даже не пытался прикидываться.
Он был невысок, полноват, одет очень дорого, хотя и не вычурно.
Окинув взглядом разгромленную таверну, он удовлетворенно улыбнулся, на миг задержав взгляд на тихо стонавшем полуэльфе, который как раз пытался поднять голову.
– А теперь убейте их. Всех, – мило улыбнувшись, скомандовал он. – Всех, кроме полуэльфа.
– И трактирщика? – полицейский, точнее – человек в форме полицейского, кивнул в сторону стойки. – Он связан с Тринадцатым, могут быть проблемы.
– Гораздо большие проблемы будут, если он расскажет о том, что здесь произошло. Мне нужен только полуэльф. Остальных – убрать.
Костеря себя последними словами, Мэхил переломил в пальцах тонкую хрустальную палочку. Проклятие, надо было сделать это раньше, как только все началось, как только закрались подозрения в подлинности полицейских – тогда боевая группа была бы здесь пять минут назад!
Теперь надо было протянуть время. Активировав оба простеньких защитных артефакта, которые он имел при себе «на всякий случай», он поднялся на ноги, сжимая в единственной руке молот, который не всякий человек и двумя-то руками поднял бы.
На несколько долгих мгновений в зале воцарилась почти тишина. Тащили мечи из ножен «полицейские», довольно скалился человек, отдавший приказ об убийстве, кто-то взводил арбалет и брал трактирщика на прицел…
И эту тишину внезапно прорезал дикий, леденящий душу крик. Всех, находившихся в таверне, на миг накрыл безумный, неконтролируемый ужас, Мэхил посерел и выронил молот чуть ли не себе на ногу.
Кричал полуэльф. Кричал жутко, словно его резали и жгли заживо. Он выгибался дугой на полу, стягивавшие его запястья веревки трещали, не выдерживая напряжения, а Анжей продолжал кричать и рваться.
С резким звоном лопнули путы. Юноша вскочил на ноги – неожиданно сильно, гибко и грациозно, словно бы и не хромал, и не били его буквально несколько минут назад. Один из полицейских шагнул вперед, стряхивая первобытный ужас, протянул руку, пытаясь схватить жертву, даже коснулся его плеча и шеи, задев полоску кожи над воротником рубашки, – и сполз на пол. Он выглядел, как мертвец вековой давности.
Полуэльф вскочил на стол, выбросил вперед руку – из пальцев вырвались черные плети, охватившие еще троих. Вопя от боли и ужаса, лжеполицейские рванулись к выходу из таверны, но было уже