– И до сих пор остается, – сказала миссис Прилл. – Хотя он уже не работает, он остается… Он…
Ее лицо омрачилось.
– Он находится на попечении других людей, – подхватил ее фразу Доггер.
– Именно, – сказала миссис Прилл. – Именно те слова, которые я искала. Благодарю вас, мистер Доггер.
И она вернулась к своему рассказу.
– Письма, о которых я говорю, имеют отношение к медицинской практике отца. Вы, конечно же, понимаете, почему я не могу допустить, чтобы они были обнародованы.
– Секунду, – сказала я. – Привлекать полицию к поискам писем – совсем не то, что сделать их содержание известным всем.
– В маленьком городке вроде Бишоп-Лейси это практически одно и то же, информация утекает, как вода в решете.
Я знала, что она имеет в виду нашего деревенского полицейского, констебля Линнета, который, по слухам, неоднократно распускал язык в баре «Тринадцать селезней».
– Когда вы заметили, что письма пропали? – поинтересовался Доггер.
– В пятницу. В пятницу вечером. Я вернулась из Лондона после целого дня встреч попечительского совета. В саду меня встретили Звезда и Подвязка.
– Звезда и Подвязка? – переспросила я.
– Мои коты. Я их так назвала по их отметинам. Уезжая утром, я заперла их в доме.
– У кого-то еще есть ключи от вашего дома? – спросила я. – У соседа? Родственника?
Миссис Прилл энергично качнула головой и ответила:
– Я уделяю огромное внимание своей собственной безопасности и сохранности своего имущества.
Почему, задумалась я.
Должно быть, она прочитала мои мысли.
– Мне доводилось получать угрозы… в прошлом.
– Не могли бы вы поделиться подробностями? – попросила я.
– Разумеется. Гомеопатия – весьма конкурентная область и порой очень нелицеприятная. Патенты, судебные споры. Уверена, вы понимаете, о чем я.
– Конечно, – ответил Доггер. – «Бальзамический электуарий Брокена». Лучший бальзам для мужчины и зверя. Когда-то его рекламировали повсюду: на вокзалах, в омнибусах, газетах, на афишах. Даже по улицам ходили люди-сэндвичи.
Миссис Прилл приосанилась.
– Название мы взяли по фамилии. – Она самодовольно улыбнулась.
– Мы прекрасно понимаем ваше желание приватности, – сказал Доггер. – Умоляю, продолжайте.
– Что ж, как я уже говорила, я вернулась домой ровно в девять пятьдесят. Помню, что бросила взгляд на часы, когда открывала калитку. У меня привычка записывать в дневнике, когда я ухожу и возвращаюсь.
– Очень мудро, – заметил Доггер. – Крайне полезная привычка.
Он улыбнулся ей, и она просияла в ответ.
– Я впустила Звезду и Подвязку в дом…
– Дверь была открыта? – перебил ее Доггер.
– Нет. Я бы заметила, – ответила миссис Прилл. – У меня что-то вроде ритуала, я проверяю замок перед уходом, даже два раза.
– Очень мудро, – повторил Доггер. – Сохранность