Но скоро форты пляжа Дан-но-Ура сменили свою цель. Теперь они посылали залп за залпом в пролив, переключившись, видимо, на броненосцы береговой обороны, еще не видимые с «Жемчуга». Зато со стороны Таноуры прилетало все больше, в том числе из стрелкового оружия и развернутых прямо на берегу полевых орудий. Еще несколько человек на палубе было ранено. По бортам и надстройкам часто стучали винтовочные и шрапнельные пули, но попаданий снарядами крупнее миноносных калибров не было.
Крейсер продолжал медленно продвигаться к выходу с фарватера, стреляя на оба борта. В 06:47 впереди справа по курсу открылись заросшие сосновым лесом возвышенности мыса Есаки. Фарватер теперь просматривался до восточного входа. Никаких крупных судов на нем не было. Явной угрозы со стороны Таноуры тоже.
Зато дальше, милях в пяти-шести, от обилия целей буквально рябило в глазах. Небольшие парусники, удалявшиеся в восточном и северо-восточном направлении, буквально закрывали горизонт. За ними на разном удалении поднимались к небу несколько столбов дыма, вероятно, от каких-то уходивших судов, тоже драпавших на восток полным ходом.
Слева по курсу были отчетливо видны холмы острова Манджу и шапка леса на расположенном между ним и уходившим от пролива на северо-восток берегу Хонсю, небольшом плоском каменистом островке. Там вполне могли находиться другие японские батареи, но пока они не проявляли активности, хотя дистанция до островов по дальномеру не превышала двадцати – двадцати пяти кабельтовых и продолжала сокращаться.
Достигнув Симоносеки, «Ушаков» и «Сенявин», не сбавляя хода, шли мимо, ведя огонь из скорострелок левого борта по всему, что видели в гавани. Брандвахта у Ганрюдзимы очень быстро оказалась разбита этим огнем. Один из сторожевиков взорвался, вероятно, имел мины или минные аппараты на корме. Пожары на пытавшихся отстреливаться пароходах усилились. Это подавило остатки воли к сопротивлению у большинства гражданских команд стоявших в порту судов, и стрельба резко ослабла, хотя окончательно и не прекратилась.
Видя бедственное положение, в котором оказался головной крейсер штурмовой колонны, Йессен спешил ему на выручку. Стремясь в то же время максимально обезопасить фарватер для прохождения остальных сил флота, он приказал развернуть на пароходы башни главного калибра. На фалах «Ушакова» подняли сигнал по международному своду: «Стравить пар и срочно покинуть судно», а с мостика замигал ратьер, передавая целеуказания для второго корабля в колонне.
Спустя две минуты, когда одно из дымивших трубой судов, пытавшееся сняться с якоря, было взято на прицел и стало ясно, что предупреждение не возымело желаемого действия, последовали двухорудийные залпы с обоих броненосцев. Десятидюймовые фугасы из кормовых башен кучно легли в цель, буквально разорвав