Будущее не предопределено. Нет судьбы, кроме той, которую мы творим.
А натворили мы – более чем достаточно.
В 2014 году – с победы прозападных (хотя прозападными они были лишь условно, западных ценностей они не придерживались, от Запада им был нужен безвиз и ремонт дорог) началась гражданская война на Украине. Восстали Крым, Донецк, Луганск, Харьков, Одесса.
В Харькове мятеж удалось подавить относительно бескровно, в Одессе – кроваво. В Донецке и Луганске вовсе не удалось подавить. В Крыму подавить и не пытались – рядом была российская армия, да и поддержка Украины там исчислялась в лучшем случае пятью-семью процентами.
Началась антитеррористическая операция (АТО) и континентальный военный кризис, равного которому не было, наверное, со времен Западного Берлина.
Весна 2014 года – это Русская весна. Весна, которая провалилась: вместо величественной и гордой Новороссии на карте образовались два маленьких, непризнанных государства – ДНР и ЛНР. Проект Новороссии тихо забыли, а само понятие «Русская весна» оказалось в значительной степени дискредитировано дербаном и обоюдным циничным сотрудничеством с врагом, когда через «ноль» – линию фронта – торговали всем, чем можно. Углем, жратвой, водярой, заложниками. Торговали все – МВД, СБУ, добровольческие батальоны. Власти «народных республик» если и отставали, то ненамного. Харизматичные лидеры Русской весны погибли один за другим: Дремов, Беднов, Мозговой, Моторола, Гиви. Одной из причин провала Русской весны и гибели лидеров сопротивления было то, что отжимать, пилить, дербанить было привычнее и выгоднее, чем строить новое и светлое. И проще. И денежнее…
И все это было не с одной стороны фронта. С обеих.
Двадцать пять лет Украина жила в кланово-мафиозной системе координат, и Донбасс жил так вместе с ней. Глупо было думать, что те, кто привык хапать, наживаться, выводить нал, станут справжними патриотами, бескорыстными подвижниками только потому, что погибла Небесная сотня и другие такие безымянные сотни отдали свои жизни по обе стороны фронта. За мечту.
Подавленный путч добровольческих батальонов стал концом той войны. Договорились. Договорились, как всегда, грязно, за спиной. Запад опустил руки еще раньше: стало понятно, что ничего не изменить. Громкие фразы про европейское будущее – не более чем дымовая завеса, бескорыстные громадские активисты бескорыстны лишь потому, что их до сих пор не пускали к кормушке, и сейчас они оттаскивают от нее продажных до мозга костей чиновников, чтобы самим к ней припасть. Те, кто ходил в рваной курточке, за год во власти покупали десять квартир. Единственная реальная претензия оппозиционеров к власти – в том, что у кормушки не они.
Путч привел все к единому знаменателю. Ликвидация добровольческих батов – кого посадили, кого убили. Дорожная карта по выполнению Минских соглашений. Торжественная передача границы под контроль украинских пограничников – на самом деле пограничники в основном были местные, спешно набранные и приведенные к присяге, – на манеже все те же. Изменения в конституцию, децентрализация, автономия Донбасса.
Европа облегченно выдохнула и сняла санкции.
Но мира не наступило. Продолжалась холодная война-2 – непохожая на первую, еще более циничная и опасная. На Украине продолжался распил и дербан, численность населения упала до сорока миллионов человек. Люди жили бедно, преступность била все рекорды. Огромное количество демобилизованных искали свое место в жизни и не находили. Оружие было у всех.
На Донбассе самые засвеченные уехали в Россию, остальные присягнули Украине и стали служить. Вся новая милиция, вновь сформированные воинские части, погранцы – все местные, офицеры – как раз из числа тех, кто «проявил себя» на блокпостах на нуле, кто крышевал контрабанду. Власть в Киеве не препятствовала – себе дороже. Техас должны грабить техасцы, а Донбасс – донбассцы. Тем более что наверх засылали стабильно.
В России, несмотря на все предпринимаемые усилия, продолжалась экономическая стагнация, выйти на высокие темпы роста никак не удавалось. Причина была проста – предпринимательское сословие потеряло веру и вкус к инвестированию в Россию, а государство – инвестор плохой. Незаинтересованный. Криминал из разграбленной и нищей, потерявшей все Украины шел туда, где взять можно было в несколько раз больше, – в Россию. Снова появились понятия «рэкет», «крыша», «отжали». Хуже всего было в приграничных с Украиной областях и в Москве.
Что самое плохое – теперь криминал опирался не на воровское сословие, а на умытых кровью боевиков, отморозков, неонацистов. Десятки, сотни тысяч людей, которые не умели ничего, кроме как убивать, породила та война. Людей, которые дербанили, отжимали, пытали, крышевали, занимались контрабандой. Почти все они ушли в криминал.
В