Но не так-то просто проигнорировать Тамару Мельник – жену Никитиного босса, гендиректора АО «Фростком». Наша блистательная гранд-дама едва не снесла легкое ограждение террасы, добиваясь моего внимания.
– Юля! Ау! Я здесь!
Я пришибленно оглянулась по сторонам – нет ли поблизости какой-нибудь другой Юли. Увы, возгласы гранд-дамы относились именно ко мне.
– А, Тамара, здрасте.
– Привет!
Через секунду Тамара уже усадила меня за столик перед собой. Не представляю, зачем ей понадобилось приглашать меня. Во-первых, я и так булькала эспрессо, выпитым в «Сибирских пельменях», во-вторых, мы с этой роскошной сорокалетней девушкой никогда не были подругами.
Куда мне до нее!
В ее присутствии нетрудно ощутить себя неудачницей. Некоторые люди словно специально созданы для того, чтобы заставить других признать собственное ничтожество.
В сорок лет Тамара Мельник выглядит «слегка за двадцать». При ее доходах и специализации – а она владеет самым дорогим бутиком в городе – не трудно одеваться столь роскошно и изысканно. В магазине «Грегори» Тамара и директор, и байер. Свободно разговаривая на двух языках, она шлифует их в Париже и Лондоне, куда ездит самолично закупать товар. Тамара лихо водит «Ауди-ТТ» и справляется с горными лыжами. И на этом список ее умений и достоинств можно было бы закончить. Но последний пункт – она мать троих детей – превращает ее в идеал самореализации. Все вершины мира покорены этой женщиной. Я теряю зрение, когда приближаюсь к Тамаре Мельник хотя бы на пять метров – ее нимб полыхает ослепительно и неистово.
– Юля, как у вас дела? – ласково проинтересовалась Тамара. – Как Никита?
– Отлично, – буркнула я в ответ.
Ветерок приятно обдувал веранду дорогого ресторана. Плетеная мебель, полосатые маркизы, белые скатерти и живые розы на столах навевали мысли о Франции. Не знаю, хватит ли мне наличных, чтобы заказать хотя бы стакан сока. Тамара это сделала за меня, жестом подозвав официанта.
Вот еще!
Не знаю, как себя вести с ней. Так как отношения наших мужей гораздо хуже, чем когда-либо, наверное, и мне (из солидарности с Никитой) надо бы полыхать ненавистью в адрес гендиректора «Фросткома» и его жены. Буду сурова и непреклонна. Буду разговаривать жестко до неприличия. У нас с Тамарой – здоровые антагонистические отношения. Ее муж – эксплуататор. Мой гражданский муж – угнетаемый пролетарий.
Хорош пролетарий – на черном «лексусе»!
Но черный джип – это детали. Главное – идея, суть.
– Отлично выглядите, Тамара! Этот цвет вам очень, очень к лицу! Наверное, ездили отдыхать? Вы такая загорелая.
– Юля, – решительно прервала мое кудахтанье госпожа Мельник. – Ну и что вы думаете об этом французском координаторе?
– О Генри? – опешила я.
Совсем не думала, что разговор пойдет о нем.
Конец