– Сегодня мы не сможем встретиться, – глотая слезы, сказала Василиса, – у меня соседка чуть не отравилась. – Сейчас он скажет, что это не судьба, и поминай Принца, как его там звали.
– Это ты, прекрасная гейша? – ответил Руслан. – Как я рад, что ты позвонила. Конечно, отравление соседки большая беда, но постарайся не переживать и быть в форме. В любом случае я заеду завтра в твое кафе пообедать, и мы спокойно договоримся о нашей встрече.
Справедливость на свете была! Только не в отношении Людмилы Васиной, хотя кто знает, что с ней случилось. Матвей категорически не верил, что его жена собиралась наложить на себя руки посредством зелья. Они хотели долго жить вместе до одной гробовой доски, строили планы на будущее, искали драгоценности старухи. Прибывший наряд милиции, а после него следователи и еще какие-то люди так не считали. Попытка самоубийства была налицо. Людмила налила себе в чашку отравы, легла на диван и выпила ее. Конечно, больше для проформы, но все-таки сняли показания со всех соседей. Буйствующего Матвея обкололи успокоительным, и он тихо бредил в уголке, выслушивая версии проживающих рядом с ним людей. У следствия версия была одна.
– Дверь, – вспомнила Василиса, – дверь сегодня была открыта. Я вернулась с работы, а дверь открыта.
– Ну и что? – сказал Кулемин. – Ко мне сегодня приходили ребята из группы, к Матильде приходила подруга…
– Да, – подтвердила Матильда, – она только что с курорта. У нее такой обалденный загар! А что? Я ничего. Я просто хотела сказать, что к студенту приходили жуткие личности. Но среди них был один симпатяжка, Костик, кажется.
Выслушивать Матильду не стали, ее заставили замолчать.
– К Звягинцеву тоже приходила дама, – продолжил Кулемин, по всей видимости в очередной раз прогулявший лекции. – Чего дверь-то закрывать? Народ движется, как очередь в мавзолей.
– Да, – с пафосом сказал писатель, – ко мне приходила очень даже приличная дама! К некоторым тоже ходят, – он посмотрел на Василису, – целыми табунами. Попрошу отметить в протоколе, что к Василисе Васильковой ходят табуны, она сама мне сегодня в этом призналась!
– Что?! – опешила Василиса, не в силах больше вымолвить ни слова оправдания в ответ на такую откровенную ложь. – Да ко мне никто не ходит!
– Я подтверждаю, – кивнула хорошенькой головой Матильда, – к ней не ходят. Если бы пришли, они обратили бы внимание на более привлекательную женщину. А Василиса у нас – старая дева, рабочая лошадка и как еще там называются девушки ее положения?
– Нет у меня никакого положения! – возмутилась Василиса, стойко выдерживая внимательный взгляд следователя.
– Конечно, – ехидно улыбнулась Матильда, – не ветром же надует. Даже положения нет.
Ее снова заставили замолчать.
После длительных разбирательств пришли к выводу, что зайти в квартиру мог каждый, кто захотел бы это сделать. Пройти на кухню, подлить одну