Итак, Галанта прожила целых шестнадцать лет в доме, который его хозяйка почитала чуть ли не дворцом. Фуксия относилась к нему трепетно и нежно, как к любимому чаду, не забывая нахваливать его при каждом удобном случае. И конечно же, ее раздражало присутствие в нем маленькой негодницы со своим растрепанным видом и неистребимым запахом кислой капусты. Что ж, Гала жила в кухне и вся пропиталась ее дешевыми ароматами. А платья, которые она носила, были бесконечно далеки от образцовых нарядов дома Фуксии, что шились на заказ обеспеченным клиентам. Гале приходилось самой мастерить себе нехитрую одежду из обрезков серых подкладочных материалов.
Вообще, как считала добропорядочная хозяйка, Галкины руки были ни к чему не приспособлены, и потому эта девчонка напрасно ест чужой хлеб. Правда, кроме Галы, никто не мог так ловко затягивать тугой корсет на могучей талии госпожи Фуксии, аккуратно подбирать каждую складку ее пышного туалета, красиво начесывать и пудрить ее парик, а потом изящно украшать его маленькими бутонами живых фуксий. Это качество тонких Галиных пальчиков признавала даже сама госпожа. И теперь она бегала по всему дому в поисках нерадивой помощницы, срывая ярость на всех, кто попадался на ее пути.
На парадной лестнице она наткнулась на одну из девушек и закричала что есть силы:
– Что ты здесь делаешь? Почему не в зале?
– Но вы же сами велели искать Галу.
– Молчать! Я сама знаю, что велела. А сейчас велю готовиться к показу. Марш на подиум! А то…
Она не договорила. Ее красное от гнева лицо приняло вид натянутого приличия.
– А, господин Рококандр, – пропела она. – Так неожиданно.
Франт в черном фраке и шляпе а’ля фру смирно стоял внизу у лестницы и ждал момента для глубокого поклона.
– Целую ручки, – церемонно расшаркиваясь, проговорил он хриплым от волнения голосом.
– Что же вы так рано?