За что однажды и был послан в мясную лавку с последующей неделей тотального бойкота. Задрал! И нытьем своим бесконечным, и придирками, и прочим. Но в итоге был прощен, потому что ходил хвостом и посыпал голову пеплом за свои слова. И еще целый месяц был шелковым. А теперь опять – началось в колхозе утро!
Костя был дурным, заполошным решением, принятым явно в неадекватном состоянии. Все дальнейшие отношения с ним можно было признать странным актом хронического самобичевания. Точнее, Сафира признала правоту магистра Гиллана. Она пыталась самой себе доказать, что не достойна лучшего. Что ее истинный потолок – такие парни, как Костик. Бессмысленные, никчемные, глупые. Что она сама такая же, возомнившая о себе невесть что, а на самом деле – пустое место, бездарность с «никакой» внешностью.
– Я тоже никак не пойму, что ты в нем вообще нашла, – уже в автобусе Лейла плюхнулась рядом и теперь косилась в сторону Костика. Тот, надутый, как мышь на крупу, отсел подальше на соседний ряд. И можно было смело сплетничать, не боясь, что подслушает.
– Я что, вслух размышляла? – ужаснулась Сафира. В последнее время ее вообще пугало происходящее и вокруг, и с ней самой.
– Нет. Просто ты так выразительно молчишь и смотришь на этого…
– Этот – достал меня уже вот где.
– И ты только сейчас это поняла? – Лейла криво ухмыльнулась.
– Видимо, да. Он недотепа.
– Ну и зачем ты вообще с ним связалась?
– Спроси что полегче, сама не знаю. Но что-то мне подсказывает, что сегодня эта бессмысленная связь прекратится.
– А у вас с ним что-то было? – продолжала допытываться Лейла, краснея ушами.
– Что-то? – Сафира поняла, что разговор будет куда более откровенным, чем обсуждение ее странных отношений с Костиком. Лейла жаждала подробностей совсем другого толка. – Ну, было.
– И как?
– И никак. У меня, конечно, небогатый опыт, но есть с кем сравнить. Короче…
Убедившись, что никто не подслушивает, но на всякий случай, понизив громкость, Сафира начала делиться подробностями. Ей, пожалуй, самой хотелось сейчас проанализировать свой «небогатый опыт», чтобы понять, как поступить дальше с надоевшим кавалером.
Первый парень у нее случился в пятнадцать. С ним ничего не было, просто «ходили». Но мимо пройти было нельзя при всем желании: он был соткан из сплошной биохимии, от которой кружилась голова, и хотелось сделать пару оборотов вокруг Земли. Или в пятнадцать лет все первые «отношения» кажутся такими химическими?
Со вторым