– Привет, – произнесла Люба охрипшим голосом.
Сердце ее так заколотилось, что коляска принялась бормотать про виброболезнь, от которой она, коляска, несомненно, получит большой урон здоровью, а то и вовсе полную нетрудоспособность.
Люба поставила локоть на рюкзак, прижала кисть к подбородку, прикусила ноготь большого пальца и сияющими глазами стала поглощать картину выхода Николая из джипа. Николай прибавил громкости магнитоле, одновременно оглядев окрестности в зеркало заднего вида, и неторопливо, как врач скорой, вышел из машины.
– Как дела? Чё нового в авиации? – сказал он, садясь за Любин столик.
– Хорошо дела! – призналась Люба. – Жизнь вот новую начала.
– Курить, что ли, бросила? – рассеянно поинтересовался Николай.
– Нет, – засмеялась Люба. – А хотите кофе? Три в одном?
– Да я такую парашу не пью.
– А банан? Хотите?
– Ну давай.
– Вы только хороший кофе пьете, да?
– А чего дешевку покупать? Надо же уважать себя, правильно?
– Правильно. У вас прекрасный вкус, да?
– Что есть, то есть. На вкус не жалуюсь: водку от пива отличу.
Люба звонко рассмеялась. Коляска занервничала.
– У вас такое чувство юмора колоссальное!
– Не жалуюсь. Хочешь анекдот?
– Про Вовочку?
– Не, про ментов.
Люба смеялась, поднимала тонкие брови, терла под мочкой уха, демонстрируя изящность ногтей, и обводила пальцем вокруг губ, и запрокидывала голову, и расстегивала верхнюю пуговицу джинсовой куртки, и вновь звонко хохотала.
«Тьфу! – выходила из себя коляска. – Ты еще спой ему да ботинки начисть! Люба! Лю-ба!» Но Люба не слышала. Любовь, проникшая в ее организм воздушно-капельным путем, таилась всего сутки. (Это была самая коварная ее форма – весенняя пандемия.) И вот вам – пожалуйста! – уже к десяти часам утра любовь отравила Любу продуктами горения: Люба поглупела!
«Ты подумай, чего любовь с людями делает, – охала коляска. – Вчера еще девка как девка была, а сегодня дура дурой. Люба, очнись. Ехать надо!»
– Николай, откуда вы столько всего знаете? – сияла Люба.
– В библиотеку часто хожу.
– Какой вы молодец!
«Люба, ты с ума сошла? – дергала девушку за джинсы коляска. – Он ведь смеется над тобой».
Люба не откликалась.
– Почему вы так быстро уезжаете? – вспомнила вдруг Люба.
– Надо в Москву смотаться, зелени подстоговать.
– А где вы в Москве живете?
– Метро «Тимирязевская».
– Значит, в Москве тепло, трава уже большая? А я в куртку вырядилась.
– Ты тоже, что ли, в Москву? – спросил Николай.
– Да!
– И чего там?
– Много разных дел, проектов. Я ведь автор песен. У меня и диски есть. Путину нужно будет обязательно свои песни спеть. Я ведь на Красной площади уже выступала. Договоренность есть: создать при Путине совет по делам людей с ограниченными возможностями.
Николай