– Что вы себе позволяете, господин Багрянцев?
– Прошу простить меня за вторжение, – граф виновато взглянул на нее, – но в последнюю минуту я решил сопровождать вас до Москвы и, если понадобится, на край света.
– Простите! – Анастасия уже пришла в себя и высокомерно оглядела мужчину, который так неожиданно смешал все ее планы. – Я как раз и не собираюсь в Москву. Я еду до Самары, затем на пароходе до Казани, а в Казани сажусь на поезд и еду в Красноярск. Там мой дом и управление приисками.
Граф почувствовал неприятное жжение в груди. И действительно, разве только из Москвы можно доехать до ее земли обетованной. Кажется, девица лучше его ориентируется в географии, а может быть, она просто пытается запутать следы? Следуя уже сложившейся тактике поведения, граф, не выдав голосом закравшегося подозрения, сказал:
– Куда бы вы ни направлялись, сударыня, я повсюду буду сопровождать вас. Я не могу отпустить невесту моего друга одну-одинешеньку куда-то к черту на кулички!
– Вы меня очень обяжете, если немедленно покинете экипаж! – сухо проговорила Анастасия, и граф заметил, как сжались в кулаки маленькие изящные руки. – Позвольте мне самой решать, куда и с кем ехать. Вы, сударь, большой наглец и добрый пройдоха, если полагаете, что я позволю вам сопровождать меня. Шпиона решили из себя изобразить, не так ли, граф Эстергази?[1]
– Почему вы так вдруг изменили обо мне свое мнение, Анастасия? – Ратманов неожиданно для себя опустился на колени прямо на затоптанный пол кареты и прижался губами к ее руке. Девушка вздрогнула, попыталась высвободить руку, но Сергей с силой сжал холодные ладошки и тихо проговорил: – Клянусь всеми святыми, я не причиню вам никакого вреда! – и с тоской подумал, что уже который раз за этот день солгал, потому как мечтал лишь об одном – о скором и неминуемом наказании для этой глупой и самоуверенной девчонки. К сожалению, время, отведенное ему судьбой для приведения приговора в исполнение, уменьшалось до двух, самое большее до трех суток. А это был дьявольски короткий срок даже для записного ловеласа и мошенника, к числу которых он никогда не принадлежал. И потому испытывал некоторые душевные муки по поводу того, что объектом его мести является хотя и недостойная, но все-таки еще очень молодая и не искушенная в хитросплетениях жизни девушка.
– Я не хочу больше говорить по этому поводу, господин Багрянцев! – Анастасия смерила его презрительным взглядом и отвернулась к окну. – Прошу избавить меня от ваших забот. Я взрослый человек и могу отвечать за свои поступки.
– Что ж, я вас не неволю, – граф тяжело вздохнул и поднялся