– Точно! Неисповедимы пути Господни, – грустно согласился еще один из компании, поприличнее – в очках и без сигареты.
– …Но «локальную энергию», присущую всем живым существам материального мира, мы можем и должны изучать. Изучать и усиливать, становясь все более независимыми! Хотя полная независимость невозможна, это верно… Словом, свобода – есть осознанное соответствие действий человека действию «энергии материи».
– Это уже было. «Живи по завету Божьему – и будешь счастлив и свободен!» – тот же оппонент всем видом показывал, что потерял интерес к происходящему.
– Ну и что? – вступилась за румяного девушка с соседнего столика. – Через науку к вере – это плохо, да?
– Нет, а практически? Смысл в чем?
– А очень просто, – ободренный поддержкой, повел клетчатыми плечами оратор. – Бей дураков и «злодеев»!
– И пьяниц… – мстительно добавил агрессивный толстяк, вновь пытаясь встать.
– Ребята! Хва-атит! Пора на воздух… – бармен в мгновение оказался у столика, непостижимым образом «выдавливая» разгулявшихся гостей из подвальчика. Вроде и ни руками не махал, ни ногами, и слов каких-то особенных не говорил… А через пару минут шум удалившейся компании стих за тяжелыми дубовыми дверями.
Еще не темнело, когда Виноградов подходил к своей гостинице. С недовольством привыкшего отвечать за порученное дело человека, он раздумывал о том, что день «командировки» потрачен впустую – ни в кабаке, ни на работе журналист не появлялся, добытый через адресное бюро квартирный телефон Бакониса молчал.
Он посторонился в дверях, выпуская стремительно возникшую перед ним женщину и по здоровой мужской привычке взгляд Владимира Александровича сначала ткнулся в область бюста, обтянутого сиреневым свитером: грудь была достойных пропорций и уверенно распирала полы енотовой шубы. Капитан перевел глаза выше:
– Жаннетта!
– Володя! Вот это сюрприз!
Сочный поцелуй в щеку – и Виноградова на миг окутало тонким ароматом дорогих духов:
– Ты как здесь? Надолго? Почему не звонил?
– A-а, ерунда. Виноват! – рот его непроизвольно растянулся в улыбку – Владимир Александрович действительно был рад этой нечаянной встрече…
Жаннетта была такой же, как в день их первой встречи, внешняя импульсивность странным образом уживалась в ней с чисто прибалтийской практичностью, сентиментальность – с почти мужским умом квалифицированного аналитика. Классический европейский облик – пепельная стрижка, очки, немного великолепной косметики…
Тогда, в семьдесят девятом, они оказались