Я был готов на что угодно, лишь бы опять увидеть её! И поскорее! А потом забрать.
Если отказываться будет, похищу, а после уже начну уговаривать. На Кавказе это принято, я читал…
5
Всё в бабушкином доме было монументальным и масштабным, начиная от ворот, почти кремлевского забора и крыльца с шестью колоннами, и заканчивая особняком с тремя округлыми башнями и лесопарковым хозяйством, который бабушка назвала «садиком». В бассейне плескались карпы, кусты можжевельника вдоль дорожек были подсвечены, как возле гостиниц на побережье. В холле на стене висело огромное панно. Родовое дерево, вырезанное из дуба, уходило корнями аж в восемнадцатый век. Немного громоздкое, как фигуры на картинах знаменитого Пиросмани. На табличках под ветвями были грузинской вязью выведены имена и даты.
Бабушка Алико торжественно ткнула пальцем в верхнюю ветку и заявила:
– Там ты теперь будешь. Завтра скажу мастеру, чтоб табличку делал. И потом детки твои. Всем места хватит.
Ох, как ей сказать, что с детками у меня проблема? Лучше не сейчас, – решила я. – Вот завтра, в спокойной обстановке и поговорим, ведь уже поздно и наверняка пора спать…
Но больше ошибиться я не могла, ибо спокойная обстановка так и не наступила. Бабушка Алико радовалась. Бабушка радовалась настолько, что созвала разделить свою радость сначала родственников поближе, из которых я узнала строгого Бадри и вполне себе симпатичного Отари. Он, кстати, оказался моим троюродным братом, а не кузеном. Потом родственников подальше. Потом совсем дальних родственников и, наконец, соседей. Последними удостоились встречи со мной бабушкины знакомые и партнёры. Я не успевала раскланиваться и быстро распрощалась с попыткой запомнить имена и лица. Тем более, что мало кто говорил по-русски, особенно молодёжь. С молодым поколением спасал английский.
Бабушка была активна, как динамомашина. Очень странно было чувствовать, что мной гордились. Почти как медалью с Олимпиады, которую поворачивают вправо, влево, натирают рукавом с любовью и снова показывают. Пожалуй, это было впервые в моей жизни.
– У мой внучка высший образование. Полиглот. Четыре языка говорит, – сообщала бабушка каждому и продолжала гортанно на непонятном языке, который, видимо, мне теперь тоже придётся добавить в копилку.
Я совершенно правильно не взяла с собой старые вещи, потому что уже на следующий день знакомств мне требовались новые – на размер больше. Завтрак переходил в обед, обед в ужин и так далее. Я поняла, что термин «кавказское гостеприимство» ничего не значит, если вы его только слышали, но не испытывали на себе действительный размах.
Не спрашивая, ужинала ли я и вообще принимаю ли пищу после шести, бабушка с порога привела меня прямо в каминную залу с высокими окнами, паркетом, картинами на стенах и с накрытым столом, за которым можно было накормить помимо всех родственников полк случайно