И что? Куда теперь?
В казарме скоро проснутся пацаны под крик дневального, а потом выбегут на зарядку. Три круга по стадиону и обратно, потому что по графику их рота первой идет на завтрак. А там дадут кашу, если повезет, то рис или гречку, а еще хлеб, ломтик черного и ломтик батона с толстой таблеткой масла, и жиденький чаек. И всего будет как всегда мало, поэтому входящие в столовую всегда завидуют тем, кто уже ест, а позавтракавшие смотрят на тех, кому лопать только предстоит.
«Хорошо им!» – с ненавистью подумал Ванька.
Позади мигнули яркие фары. Машина, подпрыгивая на ухабах, догоняла Ваньку. Он всхлипнул, вытер лицо обледенелой рукавицей, а потом, сдернув с плеча автомат, вышел прямо на дорогу.
Водитель все время нервно поглядывал в зеркало, и Ваньку это немного раздражало. Вольготно расположившись на заднем сиденье старенького потрепанного «Москвича», он то и дело вскидывал кверху ствол автомата. Ремень с железным креплением бренчал, водитель начинал жмуриться и косить глазами в разные стороны, словно испуганный заяц. От его паники Ваньке становилось веселее.
В салоне душно пахло котлетами и водкой, хотя от котлет уже ничего не осталось, а из бутылки Ванька то и дело отхлебывал, морщась от горечи и отвращения. Водка успела нагреться и на вкус была пакостной, но хмель уже забирал, размазывая недавний испуг. Подумать только, кого он испугался…
Выйдя на дорогу, он был готов увидеть целую колонну, снаряженную комбригом, вооруженных, опасных, безжалостных людей, и, чувствуя, как сковало от ужаса сердце, приготовился стрелять, хотя не видел в этом ни малейшего смысла. Без трупов, без пальбы, с полным боекомплектом он еще мог сдаться, но из-за паники Ванька совершенно не мог соображать. В голове крутилось дикое желание поднять ствол и выпустить весь рожок в приближающихся охотников. Однако он быстро понял по свету фар, что к нему едет не армейский грузовик, а легковая машина.
Подняв автомат, Ванька вышел прямо на середину дороги. Автомобиль, завиляв от бровки к бровке, остановился в десяти метрах. Не опуская оружия, Ванька подошел ближе.
За рулем сидел мужчина забитого, интеллигентного вида, лет тридцати пяти, тощий, бледный, в плохонькой куртке и косо сидящих на носу очках. Ванька тихо постучал стволом по стеклу, и водитель начал его торопливо опускать.
– Что-то случилось, да? – нервно спросил он срывающимся на писк голосом. – Учения, да? Вам права показать, да?
– Да, да, – зло бросил Ванька. – Балда! Куда едем?
От сурового тона водителя перекосило, и он, пугливо косясь на маячивший перед ним ствол, начал заикаться и блеять что-то невразумительное, но слушать это было некогда. Ванька отступил назад и подергал ручку задней двери. Та оказалась заперта.
– Дверь открой! – сухо велел Ванька.
Водитель икнул:
– Зачем?
– Затем. Досмотр машины. Открыл, я сказал! Быстро!
Водитель