– А как ты перенесла разрыв с матерью?
– Вполне возможно, что он произошел бы в любом случае, рано или поздно, – пожала плечами Габриель и внимательно посмотрела на него. – Забудь про чувство вины, Люк. Роль кающегося грешника тебе не идет.
– Осторожнее, Габи. – В его глазах сверкнули молнии.
– А вот теперь передо мной Люк, которого я знала. Так-то лучше.
Все самообладание Люка вдруг испарилось, кипевшие в нем страсти вырвались на волю. Он схватил ее за руку и потянул в тень замковых стен. Некоторое время он стоял молча, возвышаясь над Габриель, давая ей полнее прочувствовать возникшее между ними напряжение. Так происходило всегда, стоило им оказаться наедине и в опасной близости друг от друга.
– Почему ты постоянно меня провоцируешь? – Его голос вибрировал от едва сдерживаемых эмоций. – Почему ты никогда не внемлешь голосу разума и игнорируешь мои предупреждения?
– Неужели? – улыбнулась Габриель пересохшими губами и на всякий случай отступила на шаг, однако тут же уперлась в стену. – Я внимательно слушаю тебя.
– Хорошо, – кивнул Люк. – Ты помнишь, что произошло, когда ты вынудила меня потерять контроль над собой? Хочешь повторения?
– Нет.
«Да», – отчетливо произнес ее несносный внутренний голос.
– Нет, – тверже повторила она. – Я хочу, чтобы мы вели себя как взрослые цивилизованные люди.
– Цивилизованные? Мы?
– Да.
Люк негромко рассмеялся, но его смех быстро оборвался.
– Ты мог бы по крайней мере попытаться. Почему бы не поздороваться со мной несколько минут назад?
– А ты сама догадаться не можешь? – чуть ли не прорычал он, упираясь руками в стену по обе стороны от нее. – Вот ты и напросилась. – Люк наклонил голову. – Здравствуй, Габриель.
Девушка ощутила легкое прикосновение его жарких губ к своей щеке, которая тут же запылала, но она вскинула голову и, стараясь не обращать внимания на горящие мрачным огнем глаза, с трудом выдавила улыбку:
– Можешь ведь, когда захочешь.
– Я еще не закончил тебя приветствовать, – чуть тише произнес Люк, но эффект от его слов был тот же самый: она задрожала. Он коснулся губами другой щеки. Затем кончик его языка коснулся края ее рта. Габриель шумно вздохнула. К ее лицу тут же прилила краска, и тепло мгновенно разлилось по телу.
– Твоя очередь, – прошептал он. – Скажи: «Здравствуй, Люсьен. Как поживаешь?» – и постарайся, чтобы твое тело не выдавало тебя. Как и глаза, потому что вскоре, мой ангел, все догадаются о том, что ты меня хочешь. И особо держи себя в руках, когда нас будут окружать люди. Если, конечно, тебе не все равно.
– Нет, – прошептала Габриель и прочистила