Прогресс интеллекта возбуждает все более высокую требовательность мужчины к скромности женщины, что возбуждает конкуренцию добра и зла, приводит к взаимоотчуждению разнополых интеллектов полу обезьян.
Обезьяна проще обращается с любовью, банан он и есть банан, хоть обсыпь его жемчугами.
Надежды – чужие надгробные изваяния мужчинам-неудачникам, между которыми мы пробираемся в поисках своей надежды на – авось нам-то повезет.
Душечка и мужчина, согласный с женщиной – две душечки.
Мачо: чужая жена, ничьи деньги.
Мужчина не мешает эмансипетке пользоваться его доходами и недвижимостью, за что и презираем.
Муж – прошлое женщины, любовник – блестяще будущее.
Сытый мужчина забывает помыть посуду. Голодный – руки. душечка – завинтить крышечку тюбика с кремом, никогда не забывает любовь разницу между чертогами и палаткой романтиков.
Един любовник без греха.
Любовник, само собой, посягает на частную собственность мужа, но не присваивает, даже если его об этом очень попросят
Мужчина оставляет после себя радость, горе, наследство, женщины – воспоминания о загубленной мужьями молодости
Однолюб – одноглаз.
ПРИТЧА 011. Всевышний дает женщине пожить дольше мужчины, чтобы погрязшее в атеизме государство не обратило в свой доход движимое и недвижимое мужчины.
Автомобиль – средство доказать преимущества круглого колеса перед квадратным мозгом водителя.
Счастье – красная тряпка перед разъяренным быком удачи.
Увы, судьба вечно играет против мужчины, освобождая место для его душечки, спасибо, если приберегает на черный день хотя бы последний шанс – сухую могилу.
Все проблемы любви свободного времени мужчины решили неисправности автомобиля.
Память недобросовестный поверенный истории в безразличной истории нашей жизни.
Человечество – заложники истории эволюции, которой доверено возводить мавзолеи ее гениям зла.
Обогнав жизнь, смерть ждет встречи с нами на кладбище.
Остановись перед приближающимся поездом любви, зазевавшееся мгновенье убегающего счастья мужчины.
Какой прок останавливать прекрасное мгновенье, если от него остается для мужчины всего одна украденная фотография первой свадьбы второй жены. В лучшем случае.
Одиночество со мной до конца, каким бы я ни был невозможным космополитом любви со своими осиротевшими принципами Воли-вольной в душе.
Настоящее холостяка изводит очаровательное прошлое на посредственное будущее несостоявшегося мужа.
Мы хлыстом самопожертвования укрощаем норовистую судьбу. Утратившая прыть, она понуро бредет, покорная нашей зарвавшейся воле, не соображающей, а что дальше?
В жертву справедливости приносим совесть друг друга, а она предпочитает наличные.
Судьба