– Они говорили правду?
– Не думаю. Скорее старались ее защитить. Но не понимаю зачем.
– А этот мальчик, о котором она просила… Приведи-ка его сюда.
Усилием воли лорд Джеффри подавил разочарование и тревогу: девушка одна, беззащитная, за стенами замка…
Роджер поспешил передать приказ часовому.
– Мальчишка хотел улизнуть, – покачал он головой. – Охрана перехватила слугу девицы, который пытался увести его отсюда. Слугу я допросил, но он молчит. И я решил дождаться, когда вы придете в себя, чтобы во всем разобраться.
– Мальчик расскажет мне все, – сказал Джеффри.
– Но он по-прежнему не говорит, милорд. Как же…
– Нечего задавать вопросы, – резким тоном прервал барон. – Я должен все знать.
Не прошло и нескольких минут, как Томас предстал перед лордом. Он не проявлял ни страха, ни смущения и в ответ на испытующий взгляд широко улыбнулся. Бесстрашие его показалось Джеффри поразительным: даже у взрослых начинали трястись поджилки, когда барон останавливал на них свой взор, а этот только что не хохотал. На нем была крестьянская одежда, и он давно не мылся.
Нет, мальчик не боялся, скорее он испытывал острый интерес: его спаситель, воин, уничтоживший подстерегавшую его на пустынной дороге в Лондон банду, наконец очнулся. Память ребенка не распространялась дальше того эпизода, но лорд Джеффри об этом не знал и был тронут невинным доверием, сквозившим в глазах малыша.
– Вы теперь не умрете?
Вопрос Томаса поразил обоих мужчин: они думали, что мальчик немой.
– Нет, не умрете. Во дворе слышали, как вы кричали. И теперь все улыбаются, – закончил свою мысль Томас.
В голосе мальчика звучало такое облегчение и такая уверенность, что лорд Джеффри невольно рассмеялся.
– Как тебя зовут?
Мальчик открыл было рот, но, тут же нахмурившись, пожал плечами:
– Не знаю.
– Откуда ты и как сюда попал? – спросил Роджер.
Томас повернулся в его сторону.
– Он меня спас, – показал он на лорда Джеффри, – и привез сюда. Я буду рыцарем.
Томас, видимо, это твердо решил и сейчас горделиво расправил плечи.
Барон переглянулся с Роджером и снова обратился к мальчику.
– Ты чей? – спросил он, хотя заранее знал ответ.
– Ваш?..
В этом мальчик не был уверен и, сцепив от волнения руки, ждал, что скажет барон.
Его нервозность не ускользнула от Джеффри. И хотя он не имел опыта общения с детьми, в нем жил инстинкт оберегать и покровительствовать беззащитным.
– Мой, – ответил барон и сам внутренне содрогнулся от того, как грубовато прозвучал его голос. – А теперь оставь меня одного. Поговорим позже.
Томас облегченно вздохнул и бросился к двери, а барон