В трансформирующемся обществе происходит изменение и роли коммуникации в политике, тем не менее этот феномен не всегда находит адекватную оценку[26]. Так, ряд западных ученых все еще критикуют “утопию коммуникации”, видя ее истоки в авторитарных идеологиях и ксенофобии, и трактуют новые информационные явления в духе традиционной идеологической концепции развития общества[27]. Аналогичный подход характерен и для некоторых отечественных теоретиков, по привычке рассматривающих политические коммуникации как своеобразную соединительную ткань политики, или сугубо технологический процесс, “связующий, направляющий и инновациирующий общественно-политическую жизнь”[28], т. е. сохраняющий свои прежние, характерные для индустриального общества функции.
Присущее современному миру нарастание сложности и разнообразия коммуникаций неразрывно связано с диверсификацией источников информирования, увеличением технической оснащенности органов власти и граждан, появлением у массового субъекта возможности создавать собственные информационные продукты. Активизирующиеся в таких условиях культурные механизмы информационных обменов сглаживают различия между частной и публичной сферами жизни человека.
Коммуникационный процесс представляет собой необходимую предпосылку становления, развития и функционирования всех социальных систем, потому что именно он обеспечивает связь между людьми и общностями, делает возможными связь между поколениями, накопление и передачу социального опыта, его обогащение, разделение труда и обмен его продуктами, организацию совместной деятельности, трансляцию культуры. “Коммуникационный процесс – процесс взаимодействия в пределах и посредством коммуникативной системы между различными субъектами коммуникации, при котором осуществляется обмен информацией”[29]. Именно посредством коммуникации осуществляется управление, поэтому она представляет и социальный механизм, с помощью которого возникает и реализуется власть в обществе.
В настоящий момент особенно острой является проблема согласования различных способов символизации информационных сообщений и смысловой интерпретации текстов. Необходимо отметить, что принципиально разнокачественные способы символизации политических сообщений не только нарушают коммуникативные процессы[30] в пространстве политики, но и в конечном счете ставят под вопрос сам механизм политического (символического по своей природе) принуждения, который, собственно, и конституирует конфликтный тип взаимодействия в системе “общество – власть”.
В последнее время в связи с интенсивным