– Подите к черту! – крикнул Бенни Фитцрой. – У меня тут больные в палатках. Ваши же соплеменники. Тут больница, тут вас лечат! Войны захотели, да? В лесу скучно стало? Да я вас всех в землю зарою, а не пропущу сюда! Ну, давайте, выходите! Ну, кто самый храбрый? Вот он я – один перед вами. Ну?
Фить! Стрела просвистела у самого его уха.
– Бенни! Не зли их! – крикнул Мещерский.
Что ж такое-то, господа? И что дальше – налет дикой лесной орды с копьями наперевес? А потом их обглоданные черепа на кольях вокруг какого-нибудь лесного идола, вытесанного из пня? Мы так не договаривались с колониальной администрацией при приеме на работу.
Бенни Фитцрой вскинул свой «уэбли-скотт». Он меткий стрелок, но он один, а там их, может, сотня, может, две.
– Неси патефон, детка!
– Что? – Мещерский подумал, что друг бредит.
– Давай живей, поворачивайся. Неси свой патефон. И ту пластинку про Ритц!
«У Бенни – жар, – грустно подумал Мещерский. – Я предупреждал его – надо регулярно пить пилюли».
– Патефон! Ахилл, неси музыкальную машину! – приказал Бенни Фитцрой и…
Сунул свой грозный «уэбли-скотт» в кобуру на поясе.
Ахилл исчез в палатке, затем возник с патефоном в руках. Мещерский привез эту чудо-машину с собой в Африку. И пластинки тоже. Они с Бенни заводили их после вечернего обхода больных.
Ахилл водрузил патефон на пень. Он относился к «музыкальной машине» с благоговением. Мещерский сбегал в палатку за пластинкой.
Puttin on the Ritz…
Самый модный фокстрот позапрошлого сезона.
Ставлю на Ритц…
Мещерский бешено закрутил ручку, заводя патефон.
Звуки фокстрота…
– Детка, давай сюда ко мне! – Бенни Фитцрой махнул рукой и начал на глазах таинственных, грозных, злых и враждебных джунглей, затихших при первых звуках Puttin on the Ritz, плясать… чарльстон.
Мещерский подошел к нему на ватных ногах. И встал на виду в свете костра. Дьявольский фокстрот словно подстегивал и его… Черт! И вот уже ватные ноги сами собой задвигались, попадая в ритм.
Умирать, так с музыкой.
Бенни схватил его за руку. Они танцевали уже парочкой в обнимку, словно на какой-то вечеринке, разгоряченные шампанским.
Тамтамы боевые озадаченно затихли. И тут… африканцы ведь крайне музыкальны и крайне восприимчивы к ритму – боевые тамтамы леса зарокотали вновь, уже полностью в такт модного фокстрота.
– Чертов Бенни, что ты вытворяешь?
– Это лучше, чем стрельба, детка.
– Наш русский путешественник Миклухо-Маклай,