А вот в случае с торговцами и меновщиками Он действовал не только и не столько словом, сколько силой (перевернул скамьи торговцев, столы меновщиков, изгнал их из храма). Вполне вероятно, что этим Он дал понять, что бороться с таким злом, как торгашество и ростовщичество, следует не только словом, но также силой.
Если бы Он просто желал бы наказать торговцев и меновщиков, Он мог бы использовать для этого Свое слово. Вспомним, что именно словом Христос сделал так, что бесплодная смоковница засохла. Во многих случаях Христос имел возможность использовать и слово, и силу для борьбы с вполне реальным (можно сказать, физическим) злом. Вспомним, например, сцену ареста Христа, преданного Иудой. Люди от первосвященников и старейшин пришли для того, чтобы схватить Христа, а Петр вынул меч и отсек ухо рабу первосвященника. Христос тогда сказал Петру: «Возврати меч твой в его место, ибо все, взявшие меч, мечом погибнут; или ты думаешь, что Я не могу умолить Отца Моего, и Он представит Мне более, нежели двенадцать легионов ангелов?» (Мф. 26, 52–53).
А в случае с торгашами и меновщиками Он применил не слово, а силу, причем не силу бесплотных ангелов, а Свою собственную физическую силу, проявив Свою человеческую природу. Правда, вместо меча Он взял не меч, а хлыст, сплетенный из веревок. Вероятно, этим поступком Он дал нам понять, что в некоторых случаях со злом надо бороться не только уговорами и обличениями. Очевидно, именно зло торгашества и ростовщичества относится к таким случаям. Я не готов немедленно ответить на вопрос, какую силу и каким образом можно и нужно применять в современных условиях для борьбы с торгашами и ростовщиками. Но уходить от ответа на этот вопрос было бы неправильно.
Момент второй. Если в Евангелии от Иоанна речь идет об изгнании торговцев и меновщиков из храма в начале земного служения (первая Пасха, пришедшаяся на период служения Христа), то в остальных трех Евангелиях описывается изгнание Христом торговцев и меновщиков из того же храма через три года, в конце Его земного служения.
Существует, правда, мнение, что евангелист Иоанн говорило том же событии, что и другие евангелисты. Некоторые богословы обращают внимание, что св. Иоанн в своем повествовании не преследует цели последовательного, хронологического изложения евангельских событий, что, исходя из духовного замысла повествования, святой Иоанн поместил данный сюжет, относящийся к последним дням земной жизни Спасителя, в начало своего повествования. Однако большинство богословов все-таки придерживаются той точки зрения, что было два очищения храма от спекулянтов. Именно так толкуют евангельскую историю, например, св. Феофан Затворник и А. Лопухин («Библейская история Ветхого и Нового Завета»).
Итак, прошло три года. Грозная сцена изгнания из храма стала стираться в памяти меновщиков и торговцев, гневное предупреждение Христа не возымело должного эффекта. Все вернулось на круги своя. Тяга к барышам и процентам оказалась для этой публики сильнее слова